Жажда

– Никаких оснований для беспокойства, – говорю я. – Внутри расположены сенсоры, регистрирующие движение, и если кто-то ночью захочет забраться в убежище, мы об этом узнаем.

Что совсем не так – сенсоры установлены по периметру двора, но Жаки об этом знать необязательно.

Я веду их за дом, показываю свой тир, а потом – вынесенный за дом туалет.

– Мы не тратим воду на внутренний туалет и делаем свои дела здесь.

И хотя никому выносной туалет не нравится, никто не жалуется. На кухне я показываю своим гостям бак из нержавеющей стали, в котором находится наш первичный запас воды. Откручиваю предохранитель и берусь за кран.

– Мой отец нормирует потребление воды, – говорю я, бегло осматриваясь – вдруг он поблизости. Но он, вероятно, опять заперся в гараже и что-то мастерит.

– Но сейчас вы можете подзаправиться.

Глаза у Жаки – как два блюдца, она даже ногами переступает от нетерпения. Похоже, ей нравится наш дом, и она примеряет его на себя.

Алисса и Гарретт наполняют фляжки, которые я им даю. Жаки – свою бутылку. Хотя, как я замечаю, Алисса не пьет. Вместо этого она пристально смотрит в темное отверстие горлышка фляжки.

– Что случилось? – спрашиваю я Алиссу после того, как ее брат и Жаки выходят из кухни.

– Нет, ничего, – отвечает она.

Пытается преодолеть себя, поднеся флягу к губам, но как только она это делает, ее глаза наполняются слезами, и я чувствую, как напряжение в ней растет и, наконец, прорывается. Она обнимает меня и крепко прижимает к себе, а я отвечаю на ее объятья – не так, как обнимают флиртующую с тобой девчонку-живущую-по-соседству, а с искренностью, которой я раньше за собой не знал. Это меня и удивляет, и радует, наполняя новым смыслом. Алисса отстраняется и смущенно отирает глаза.

– Прости, – говорит она. – Как глупо!

– Что? Да нет…

Я не вполне уверен в том, что должен делать в такой ситуации.

Алисса смахивает слезы.

– Какая бессмысленная трата жидкости, – смеется она.

– Мы все должны время от времени тратить жидкость, – говорю я. – И, конечно, лучше так, чем в постели.

Это самое глупое из того, что я мог бы сказать другому человеку, но Алисса смеется. Смеется не надо мной, а вместе

со мной.

– Попади я в твой дом на прошлой неделе, решила бы, что это какая-то чумовая ботва, – говорит она. – Но теперь я думаю иначе. Он просто чудесен.

Она встречается со мной взглядом.

– Спасибо тебе. Спасибо за все. За то, что рисковал собой, чтобы мы остались.

Я косо усмехаюсь.

– Я же бойскаут, ты помнишь?

Это я говорю, чтобы она улыбнулась. И это работает.

– А потом, должен же я был как-то оправдаться за то, что был совершенно бесполезен на пляже.

– Ты не был бесполезен, – говорит Алисса.

– Но ведь нас спасла Королева Мрака! – напоминаю я. – А не я.

– Ты думаешь, было бы лучше, если бы ты нажал курок и убил того парня?

Я задумываюсь. Отец всегда говорит: если не готов использовать оружие, не доставай его. Я не готов. И, может быть, это хорошо.

Мы догоняем Жаки и Гарретта наверху, где они осматривают игровую комнату. Жаки взялась за пинбол – классический вариант игры под названием «Зона Сумерек». Она нажимает на флипперы, заставляя шарик прыгать по игровому полю.

– Вот вам моя жизнь, в удобной для понимания форме пинбола, – говорит она.

Гарретт рассматривает консоль для «Пакмана» и заявляет, что она неисправна.

– Прости его, Господь, он не ведает, что говорит, – произношу я, обратившись взором к потолку. Алисса показывает Гарретту, как управляться с консолью. Он проходит первый уровень, и вот его уже не оттащить.

Я замечаю, что Жаки прервала игру и отрешенно сидит в кресле. Ее явно лихорадит.

– Ты в порядке? – спрашиваю я.

– В полном, – отвечает она. – Отвали.

Я иду в ванную и приношу коробочку с жаропонижающим.

– Антибиотик сработает лишь через день. А это снимет жар.

Жаки берет лекарство и, проглотив три таблетки, запивает глотком воды. На этот раз она меня не благодарит. Наверное, нормирует благодарность – так же, как мы нормируем потребление воды.

Я иду вниз и некоторое время сижу перед телевизором бок о бок с матерью. Она смотрит не новости, а «Назад в будущее». Да уж, фильмец – не оторваться. Док Браун говорит, что для путешествия во времени нужно набрать напряжения в одну целую двадцать одну сотую гигаватта, но произносит он это неправильно, что меня всегда доставало: «фигаватта».

Ничего удивительного в том, что мать смотрит фильм, а не новости. В новостях – сплошной мрак, а этого нам хватает и с нашим отцом. Моя мать придерживается позитивной, оптимистической школы в философии, и, в известном смысле, мои родители уравновешивают друг друга.

Мать делает телевизор потише и поворачивается ко мне.

– Тебе нужно уладить отношения с отцом, – говорит она.

– Сейчас?

– Потом будет сложнее.

Отец, по своему обыкновению, что-то варит в гараже. На этот раз это некий гибрид лопаты и топора. Не уверен, оружие это или инструмент. На мой взгляд, не очень практичное приспособление. Некоторое время я смотрю на спину отца и размышляю, не зная, с чего начать.

– Отец! – наконец говорю я.

Он прерывает сварочные работы, но не поворачивается.