Юджин О’Нил

Жажда

Thirst by Eugene O'Neil

(1913)

перевод с английского В. Денисова

Действующие лица:

Джентльмен

Танцовщица

Темнокожий матрос, вест-индиец

Декорация. На гигантских волнах зеркально-гладкого тропического моря медленно покачивается спасательный плот. Небо над ним безжалостно ясное, синевато-стальное, у самого горизонта переходящее в чёрную тень. Солнце в зените — оно похоже на огромное око гневного Бога. Жара невыносимая. Тепло призрачными волнами поднимается с белой палубы плота к самому небу. То здесь то там на спокойной поверхности моря появляется плавники акул — от них по воде медленно расходятся ленивые круги.

На плоту два мужчины и одна женщина. На одном конце сидит темнокожий матрос, вест-индиец, в голубой матросской форме и грубых ботинках. На матроске красными буквами написано «Королевская почта». Он говорит певуче, растягивая слова, словно у него дефект речи. А сейчас он мурлычет себе под нос одну и ту же негритянскую мелодию, следя в это время своими круглыми глазами за акульими плавниками.

На другом конце — белокожий мужчина средних лет. Он в костюме, который когда-то был вечерним но солнце и соленая вода оставили от него одни воспоминания. Мятая белая рубашка вся в пятнах, потерявший форму воротник болтается вокруг шеи, а черный галстук превратился в блеклую ленту, очевидно, он ехал первым классом, но сейчас сидит и с жалким видом, невидящими глазами тупо смотрит на воду. Его жидкие черные волосы растрепаны, и виднеется малиновая от солнца лысина. Усы в беспорядке свисают над губами, и с них по худому загорелому, изможденному от голода и жажды лицу темными струями стекает краска. Время от времени он облизывает распухшие губы почерневшим языком.

Между ними лицом вниз, раскинув руки, лежит молодая женщина. Она выглядит еще более странной, чем мужчина в вечернем костюме, так как одета в балетную пачку из черного бархата с блестками. Её длинные волосы спадают на обнаженные плечи, шелковые чулки мешковаты к все в складках, а балетные тапочки потеряли форму. Она поднимает голову — и бриллиантовое ожерелье холодным блеском оттеняет ее исхудавшие ключицы. Из-за беспрерывных слез и от краски ее глаза превратились в черно-красные пятна, но все же видно, что до того как голод и жажда сделали из нее привидение, она была очень красива. Танцовщица беспрерывно и безнадежно рыдает. В глазах у всех троих видны признаки надвигающегося безумия.

Танцовщица(принимая сидячее положение, ДЖЕНТЛЬМЕНУ, жалобно). Господи! Господи! От этого безмолвия с ума сойти! Почему вы со мной не поговорите? Корабля там не видно?