Желанная беременность

— Это хорошо… хорошо, — но по отсутствующему виду фельдшера понимаю, что она поглощена заполнением документов и на меня уже не обращает внимания, хотя оно мне сейчас нужно, куда больше чем она себе может представить.

— Да… это хорошо, — повторяю за ней, а в груди нарастает тревога, кладу руки на живот, но малыш отчего-то замер и не шевелиться.

— А вы не знаете, когда воды отходят ребеночек должен шевелиться?

Женщина на миг поднимает на меня взгляд, но он по-прежнему пуст.

— Ну, конечно должен дорогуша.

— А почему у меня тогда не шевелится? — голос срывается из-за страха, что сковал меня, охватив будто железным кольцом, от чего не могу не вздохнуть ни выдохнуть.

— Значит, милая скоро рожать будешь, приготовился уже ребеночек, принял правильное положение, — черт мне так хотелось верить ей, но мне все казалось, что она как будто не слышит меня, все заданные мною вопросы, она словно мимо себя пропустила и ответила стандартными затертыми до дыр фразами. И этот отсутствующий взгляд. Он такой уставший и без эмоциональный, что у самой на душе одиноко стало и в горле комок горячи застрял.

— А можно вашего водителя побыстрее попросить поехать, а? Я заплачу.

— Тсссс, — прижимает она к губам палец и воровато оглядывается по сторонам, как будто нас кто-то может подслушать, — ты что деточка? — стучит пальцем по виску, — в своем уме такое говорить, — шипит она еле губы раздвигая.

— А, что? — так же шиплю я сквозь свои стиснутые.

— Да тут камера стоит, — она косит одними глазами на панельку вверх на панельку над своей головой и я чуть поднимаю голову вверх, замечаю красненькую лампочку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 30

Черт вот это подстава действительно, да и водитель, как назло совсем ехать перестал, то ли пробки то ли специально, а у меня подгорает. Я уже не могу сдержать накрывающею меня панику и тревогу внутри, которые рвутся наружу и готовы перерасти во что-то большее.

В кармане завибрировал телефон, разъединяя наш зрительный контакт с фельдшером, у которой я уже взяла листок и ручку, чтобы озвучить сумму, которую готова заплатить за то чтобы меня с ветерком домчали в другой конец города.

Смотрю на экран телефона. Алевтина Марковна.

Тут же нажимаю принять.

— Алло.

— Даша, ну что далеко еще, а ты мы уже ждем в приемной, — говорит она, и я слышу много постороннего шума в трубку.

— Да, Алевтина Марковна, наверное скоро, тут пробки просто и скорая плетется со скоростью черепахи.

— Она так и будет плестись Дарья, — небольшая пауза, которую выдерживает Алевтина Марковна, дает мне этим оценить сложившуюся ситуацию, и я осмыслив правильность своих действий понимаю, что вопрос про деньги оказался актуальным, быстро черкаю на листочке сумму и протягиваю фельдшеру.

Губы у женщины растягиваются в довольной улыбке, и она стучит в перегородочное окошко.

— Я поняла уже Алевтина Марковна скоро будем, — и в этот же момент фельдшер …

— Владимир, да включи ты уже мигалки тут женщина у нас сейчас родит в салоне … — мужчина включает мигалки и давит на газ.

В животе дернулся мой малышок, когда нас вдавило в стенку кресла от быстро растущей скорости.

— Держись дорогуша, сейчас нас дядя Володя прокатнет с ветерком, только не рожай, потерпи немного.

— Ждем, Даша.

* * *

— Каталку, быстро…

— Да, я сама Алевтина Марковна, — поддерживаю низ живота и переступаю порог приемной.

— Да конечно же сама Даша… Игорь быстрее помоги… — меня подхватывает под мышки высокий парень, а Алевтина Марковна и еще какая-то женщина помогают мне улечься в горизонтальное положение.

— Ой, голова кружится, — кладу ладонь на лоб и чувствую, как по мне градом пот катится. Твою мать…

— Алевтина Марковна, что со мной? — я пытаюсь ухватить женщину за руку, но не могу попасть, потому что в глазах все двоится и троится.

— Сейчас Дашенька, потерпите … Людмила, — ага вспомнила, это так зовут ту женщину с которой меня встречала Алевтина, это врач — гинеколог, которая будет у меня принимать роды…

— Алевтина Марковна, что не так? — голос дрожит и во рту все пересохло, словно из меня в один миг все жидкость выжали, — хочется пить, — еле шевелю языком, прилипающим к небу.

— У тебя с собой есть вода? — киваю в ответ потому как сказать ничего не в состоянии, поднимаю руку, но она безвольной плетью падает обратно.

— Твою мать, — голос Алевтины Марковны срывается на крик, а я впервые слышу, как эта женщина ругается и я в этот момент понимаю, что происходит, что-то из ряда вон… — Игорь, Люда, что это может быть?

Прохладная рука касается моего запястья и меня словно током пробивает.

— Алевтина две минуты придется подождать, операционная уже готова, мне кажется у нее резко сахар упал, пульс еле прощупывается …

И на этом моменте я отключилась. Ни с того не с сего, просто провалилась в черноту, которая не заставила себя долго ждать, просто влилась во внутрь и поглотила меня. Я даже всплакнуть не успела, из-за страха перед тем, что могу снова потерять ребенка или… или умереть сама. Хотя отчего это я должна умереть…