Желанная беременность

Это были последние слово и звуки, которое мне довелось услышать в операционном кабинете, где на свет появился мой маленький Валерочка.

Глава 32

Тот же день.

Отец сидит передо мной мрачнее тучи. Его глаза метают молнии, и взгляд такой тяжелый, что хочется спрятаться от него.

Оперевшись на локти о столешницу он навис над ней всем телом, напоминая при этом несокрушимую гору. И каждый, кто бы сейчас оказался на моем месте уже давно поседел или обмочился со страха, который вселяла вся его грозная натура.

Ну а я … Я, думал… Смотрел ему за плечо и думал, какая мразь могла проболтаться бате о том, что нашего с Элиной ребенка родила сегодня другая женщина.

— Ты мне вот скажи, сын… — отец сделал паузу, а я вопросительно поднял бровь, — смотрю на тебя и не могу понять в кого ты у нас такой лох.

— Все пап, я с тобой не хочу ругаться, но и в таком тоне не буду с тобой разговаривать. Я уже тебе высказал свою позицию, — поднимаюсь со стула…

— Сядь! — рыкнул он.

— Пап на меня это не действует, ты путаешь меня со своими подчиненными.

— Данил, сядь на место, — сквозь зубы цедит отец, а в глазах дьявольский огонь полыхнул.

— О'кей! — падаю обратно в кресло, — что не так-то? что ты взъелся?

— Это я взъелся? Это ты… ты сын, лишаешь меня отрады, понянчить моего внучка. Как ты мог так поступить с отцом и матерью? — он театрально прижимает широкую ладонь ко лбу, — мы с матерью, еле смирились с вашей псевдоматерью, ну думаем ладно, молоды зелены, Элина твоя потом локти кусать себе будет, когда поймет, какую ошибку совершила… — я только хотел было открыть рот, чтобы защитить супругу, когда отец поднял руку в вверх, — … не надо мне заливать про ее здоровье, мои люди все пробили… господи, ты что до сих пор не понимаешь, что от меня невозможно ничего утаить…

Кривая усмешка трогает мои губы. В этот момент подумал о том, что узнал он про сурмать спустя… хм, практически четыре месяца. И отец понял, чему я ухмыляюсь.

— Это недопустимая промашка моих агентов и они за это понесут наказание.

— Пап успокойся, мы бы все равно поступили так, как задумали, — я смотрю ему в глаза, — а к этой женщине не лезь, у нее большое горе и я… — делаю акцент на этом, — так решил, а это значит, что так и будет, а нам с Элиной еще рано заводить детей.

— Что?! — взревел Богданов-старший, — ты что там со своей театралкой белены обжираешься каждый день? Тебе не сегодня, так завтра уже тридцатник стукнет, а ему твою мать детей рано заводить видилите! — он снова вскидывает руки вверх, — не пори мне тут чушь, о'кей? — я не удержался и прыснул со смеха, когда отец еще и пальцами сделал этот знак, это было поистине забавно, — мы вон с матерью тебя в двадцать лет родили и ничего… хотя, — он окидывает меня оценивающим взглядом, — все же видимо, в мозгу есть какие-то отклонения, так как не видел ни одного нормального мужика, который бы мог оставить своего ребенка, левой бабе…

— Пап ну что за разговоры, у меня складывается впечатление, что я с уголовником разговариваю…

— Не надо переводить стрелы сынок, это все издержки твоей профессии, привык он там решать конфликты и споры, а кто в твоем случае это сделает, а?

— Все пап я устал, а мне еще работать целый день, своего решения я не изменю, ребенок останется у той женщины.

— У какой, той?

— Которая родила его пап, — отец вздернул удивленно бровь, (пытается копировать меня, как я понял) и взгляд полный иронии.

— Я не стал пробивать кто это, да и не вижу смысла…

— Ты в этом уверен?

— Да, — твердо ответил ему, — а теперь мне пора на работу, а то знаешь ли дела не ждут.

— Пять минут еще подождут, — сказал отец таким тоном, и я осознал, что невнимательно слушал отца, а он о всей видимости, что-то задумал.

— Что ты задумал?

— Короче так сын, у тебя два варианта развития событий и третьего не дано. Вот, — он пододвигает ко мне папку, которая все это время лежала перед ним, — почитай.

Я медленно сажусь обратно в кресло и беру папку в руки. Это плохо, очень плохо. Если батя что-то задумал, а я по его выражению лица вижу, что так оно и есть, то с этим очень сложно будет поспорить, а точнее, невозможно.

— Что это?

— Так ты посмотри, чего боишься, открывай.

Открываю первую страницу:

Генеральная доверенность

Выдана Ермаковой Надежде Валентиновне …

Далее, стандартный текст данного документа, но мой взгляд цепляется за последний абзац…

Для совершения указанных действий предоставляю право: подавать от моего имени заявление, документы…

Поднимаю взгляд на отца.

— Это что? — мать твою, добавляю про себя. Я конечно и так знаю, что это, но хочу услышать от него.

— Как видишь сын, я хочу забрать нашего мальчика у этой женщины.

Глава 33