Желанная короля драконов

Блейн уже дважды проявил к ней насилие. Он пробрался в её самое тёмное место и видел, что она испытала от рук своего отца. Даже братья не знали всех жестоких подробностей, лишь то, что Сиара им рассказала и то, что прошептала мать перед тем, как сошла с ума из-за того, что несколько раз её заставили наблюдать за этими издевательствами. Райдер даже не представлял, какая жестокость творилась в павильоне, куда до недавнего времени не пускали никого, чтобы всё засвидетельствовать. А Блейн вошёл в самый разгар и смотрел ужасы прямо из первого ряда.

Когда всё произошло в первый раз, Сиара едва выжила. Её использовали против матери, едва бессмертной и только что перенёсшей переход. Алазандер чуть не изнасиловал её и едва не убил, а когда Сиара выжила, отец обнаружил в себе новое увлечение. Она молилась о смерти в те редкие мгновения, когда он не мог прикоснуться к ней, и она ускользала. С самого первого раза Сиару разорвали на части, расчленили, разрезали на ленточки, а потом оставили медленно возвращаться к жизни. Она бесчисленное количество раз молила о смерти. Молилась богам и богиням о том, чтобы прекратили её страдания, избавили от ещё одной сессии пыток. Затем её освободил Райдер, но даже то, что Алазандер мёртв, не остановило кошмары.

В конце концов, отец выиграл. Сиара могла найти смерть. Он сделал, что обещал. Алазандер сделал её сильнее. Каким-то образом он не оставил снаружи ни единого шрама. А внутри было месиво. Ристан говорил, что она хрупкая, но не похожа на нежные лепестки только что распустившегося цветка. Сиара была хрупкой, как взрывное устройство, готовое разнести всё вокруг без предупреждения. Вот почему они ходили вокруг неё на цыпочках, понятия не имея, что делать. Да, в итоге, они узнали всю правду о том, что она пережила в уединении павильона. Вот почему обращались с ней как со стеклянной куклой, что Сиара ненавидела.

— Прости, — произнёс Блейн, и Сиара села лицом к нему. Она не слышала его и не знала, что он ещё в палатке. — Я не хотел причинить тебе боль словами того ублюдка. Хотелось бы мне, чтобы он был жив, чтобы я смог его уничтожить за то, что сделал с тобой, со мной, с нами, Сиара.

— Блейн, я не нуждаюсь в твоей жалости. Я выжила. Всё в прошлом. Благодаря этому я стала такой, какая сейчас. То, что отец сделал, меня не сломало. Он мёртв, и я видела его падение. Мы все наблюдали, а когда он сдох, разрезали его на куски и разослали в четыре уголка нашего мира, чтобы враги увидели, как мало осталось от монстра, который терроризировал их тысячу лет. Поэтому прекрати смотреть на меня так, потому что мне хочется выцарапать тебе глаза, словно малолетняя сучка.

— Сиара, я тебя не жалею. Ты меня восхищаешь. Большинство созданий и после первого раза того, через что ты прошла, не восстановились бы, а ты терпела всё так долго и выжила. Ты родилась королевой, выкованной в глубинах подземного мира, чтобы вынести этот мир. Из тебя получится свирепая правительница.

— Прекрати, — прошептала она, возясь с подолом платья. Оно было шёлковым и мягко прилегало к телу. — Когда уезжаем? — спросила она, гадая, будет ли у неё время на побег.

— Сейчас. Ты едешь со мной. — Он достал кроваво-красный плащ, который был толще платья. На нём были маленькие завитушки, и, коснувшись плаща пальцами, Сиара замерла и уставилась на то, как Блейн надевает доспехи.

— А разве уезжать отсюда безопасно? — осторожно спросила она, отметив, что оружие у него было отменного качества, из чёрного обсидиана.

— Нет, это неприятное путешествие, — признался Блейн. — Не волнуйся, я защищу тебя от чудовищ.

— Блейн, ты забыл? Я чудовище. — Она задумалась, наблюдая, как его взгляд становится светлее. — Не волнуйся, мой король, я сохраню твою безопасность от других чудовищ.

— Твой король, да? — хрипло спросил он и сунул меч в ножны. После подошёл к Сиаре, взял плащ и накинул его ей на плечи, застёгивая на шее бриллиантовую застёжку. Затем тяжело сглотнул, отступая назад и окидывая Сиару нечитаемым взглядом. — Красный тебе идёт.

— Как и множество других цветов, но ты, по-видимому, предпочитаешь цвет плоти… или говядины? — спросила она, отворачиваясь к входу в палатку, где появился Реми.

— Я предпочитаю тебя в говядине, — сказал Реми, склонив темноволосую голову и усмехнувшись. — По крайней мере, мой рот, — рассмеялся он, прежде чем повернуться к Блейну. — Лагерь готов выдвигаться. Рен и остальные ждут твоих приказов. Твою палатку можно собирать?

— Дай нам немного времени, а затем можете собирать, — ответил Блейн, оставаясь рядом с Сиарой. Он дождался, когда Реми выйдет, а затем, потянулся к Сиаре и, проигнорировав то, что она вздрогнула, накинул ей на голову капюшон.

— Прячешь меня? — раздражённо спросила она.