Железная Дева, 2009

– В самом деле? – Спросила я, когда он замолчал. – Тогда, может быть, вы объясните, каким образом эта вещица попала в ваш кабинет?

Я резко протянула руку вперед и раскрыла ладонь. Липанов опустил взгляд и довольно равнодушно посмотрел на тускло поблескивающее перламутровое сердечко.

– Что это? – Спросил он.

Я растерялась, потому что не ожидала такой реакции. Его лицо не выражало ровным счетом ничего. Он по-прежнему был настороже, но его страх ни на йоту не увеличился. Но я не теряла надежды и терпеливо пояснила:

– Эта заколка принадлежала одной из пропавших девушек. Я нашла ее несколько минут назад возле ножки вашего письменного стола.

Я сразу увидела, что допустила ошибку. Впервые за все время нашего разговора выражение затравленного страха исчезло с его лица. Он посмотрел на меня и широко улыбнулся.

– Ай-яй-яй. Что за глупые выдумки? Вы можете говорить все, что вам заблагорассудится, но я в глаза не видел ни заколки, ни девушки. И знаете, что я думаю? Вы сами принесли ее сюда, рассчитывали напугать меня, но ваш блеф не удался.

Я промолчала, меня мучала злость на то, что меня провели. Он лгал, когда говорил, что ему нечего скрывать от следователя, я видела его страх, но мне пришлось проглотить его ложь, не поморщившись. Черт бы побрал этого психолога! Глядит мне прямо в глаза и врет без зазрения совести! Он действительно разглядывал меня, но уже без страха, а так, словно недоумевал, кто же я на самом деле?

– Я понимаю, что допустила промах. – Твердо сказала я. – Но я знаю совершенно определенно, что Оксана была в этой комнате. Вы не хотите объяснить мне, как это произошло. Что ж, это ваше право. Но я хочу, чтобы вы знали: я все равно докопаюсь до истины, и если узнаю, что вы виновны, то берегитесь…

Я развернулась на каблуках и быстро прошла к двери, сжимая кулаки. Только отойдя на приличное расстояние, я почувствовала боль и разжала руку. Острый конец заколки вонзился в кожу, на ладони выступила капелька крови. Я смотрела, как она стекла по ложбинке и запачкала сердечко, которое из розового стало алым…

Свободной рукой я протерла украшение и пошла дальше, перебирая в памяти свой неудачный разговор с Липановым. Сзади послышались торопливые шаги. Кто-то почти бежал вслед за мной. Я обернулась и столкнулась нос к носу со столичной штучкой. Прерывисто дыша от быстрого бега, она торопливо сказала:

– Вы очень быстро ходите.

– Только когда не знаю, что кто-то не может меня догнать.

– А вы остроумная. – Широко улыбнулась женщина. – Мы, кажется, не знакомы? Меня зовут Лариса Демьянова. Я журналист. Вы здесь работаете или учитесь?

– Работаю.

– Вы наверняка слышали об ужасной трагедии, которая произошла совсем недавно? Я имею в виду таинственное похищение юных абитуриенток.

– Об этом слышали все. – Ответила я, стараясь сохранять спокойствие. Меньше всего мне хотелось сейчас отвечать на вопросы, но я не хотела показаться невежливой.

– Вы слышали о новой версии? – Продолжала допытываться она.

– Я вообще не слышала ни одной официальной версии. Милиция отказывается комментировать свои действия.

– Я говорю не о милиции. В нашей газете читатели обсуждают всевозможные версии случившегося и вот сейчас высказано предположение, что преступники специально похищали молодых здоровых девушек, чтобы использовать их, как бы это помягче сказать, в кулинарных изделиях.

– Простите, вы что, серьезно считаете, что их пустили на котлеты? – Спросила я, ошарашено глядя в ее широко распахнутые глаза.

– Ну не знаю, в наше время все может быть…

– Дело ваше, но я бы посоветовала поскорее закрыть эту тему, иначе кто-то может решить, что у вашего издания крыша поехала. Сказала я и поспешила прочь, опасаясь, что словами дело не ограничится. Еще немного и я могла вцепиться этой идиотке в волосы.

ГЛАВА 16

Неудача с психологом почти выбила меня из колеи. Мои подозрения на его счет только окрепли, но я понятия не имела с какого конца мне подступиться к этой скользкой личности. Конечно, можно рассказать обо всем Борису. Даже если он мне не поверит, они все равно начнут копать. Но после вчерашнего мне не хотелось обращаться к нему за помощью. А одной мне явно не справиться.

Что же делать? Я сдавила пальцами виски и некоторое время сидела так, глядя в одну точку. Потом я разозлилась. Хочется мне или нет, перед лицом трагедии я взяла на себя задачу разобраться в ней. Остальные пока только жалуются на судьбу, предаются скорби, ищут утешения. Но кто-то же должен действовать?

У меня уже давно прошел первый порыв энтузиазма и пришло сознание того, что ввязаться в это дело могла только сумасшедшая. Но если я отступлю сейчас и признаю свое поражение, то никогда не смогу уважать себя. Ну уж нет. Я справлюсь.

Так как я отчетливо понимала, что в одиночку я не продвинусь ни на шаг, у меня оставался один выход: найти союзника. После долгих размышлений, я вынуждена была признать, что на эту роль подходит только один человек, нравится мне это или нет. И человек этот – Тим.