Железный марш

Одно хорошо — он хотя бы сумел потрогать ее руками. В общем, будет о чем рассказать друзьям. Только ему ведь наверняка не поверят…

Новгородская область

Мотель «Валдай»

День

— Славное местечко, — произнес Игорь Николаевич, наконец-то выбравшись из машины и разминая затекшие руки и ноги. — Пейзаж как у Левитана… Что скажешь, Виктор?

Вылезший следом Горобец лишь скептически скривил тонкие губы. Местные красоты его совершенно не интересовали. Хотя идиллический пейзаж, окружавший небольшой уютный мотель на берегу Валдайского озера, с отражавшейся в нем яркой небесной лазурью и похожими на зефирины облаками, действительно был великолепен. Но оценить его Виктор Степанович Горобец был не способен при всем желании, поскольку от природы являлся абсолютно непоэтичным человеком.

Широков, напротив, вдохнул полной грудью свежий бодрящий воздух, богатырски расправил плечи и вслед за столь же богатырским зевком с восхищением заметил:

— Эх… твою мать, красотища!

В отличие от своего главного телохранителя Игорь Николаевич любил и умел ценить прекрасное. Причем не только полотна модных художников, всяческую антикварную рухлядь или роскошных баб, словом, все, что было доступно человеку со средствами, но и относительно недоступные живописные пейзажи.

— Ну и кондовый же ты мужик, Кагэбэ, — усмехнулся Широков. — И как тебя такого земля носит?

Озабоченно насупившись, Гроб пропустил очередную шутку своего шефа мимо ушей.

Из припарковавшихся рядом с широковским лимузином машин с заметным облегчением выбирались бритоголовые охранники в одинаковых серых костюмах и темных очках. За несколько часов утомительного пути от Москвы все изрядно засиделись и теперь спешили немного размяться.

Если не считать их внушительного кортежа, обширная, безукоризненно заасфальтированная автостоянка перед мотелем была совершенно пуста. Вернее, тех машин с питерскими номерами, которые они ожидали здесь увидеть, почему-то еще не было.

— А время-то, между прочим, уже того, — взглянув на свой ослепительный «Роллекс», удивленно повел бровью Игорь Николаевич. — Опаздывает ясновельможный…

— Сейчас будет, — уверенно заявил Горобец.

И в самом деле, со стороны питерского шоссе вскоре послышался нарастающий гул мотора. Затем из-за леса неожиданно вынырнул белый американский вертолет с лыжными полозьями вместо куда более привычных русскому глазу колес и, зависнув над автостоянкой, обдал всех упругой волной прохладного ветра вперемешку с пылью.

— А, мать твою! — прикрыв ладонью лицо, сплюнул Широков.

Вертолет между тем приземлился, захлопал мелькающими двойными лопастями и, наконец, затих. Из распахнувшейся боковой двери с эмблемой концерна «Балт-Эко» посыпались наземь такие же плечистые, бритоголовые качки в темных очках. Последним, опираясь на плечо невысокого плотного бородача, в котором опытный глаз без труда мог распознать бывшего сотрудника пресловутой «девятки», сошел по короткому трапу средних лет неотразимый и респектабельный мужчина с холеным, европейского склада, самоуверенным лицом и безукоризненно уложенными светлыми волосами.

— У, иезуит пархатый, явился не запылился, — презрительно скривился Игорь Николаевич. И тотчас изобразил на лице самую дружелюбную улыбку.

Выстроившись стенка на стенку друг против друга и заложив за спину руки, бритоголовые качки образовали посредине сплошной коридор, в котором остались только Широков и его новоявленный визави из Санкт-Петербурга.

Обменявшись скептическими взглядами, оба не спеша двинулись навстречу друг другу.

— Ну здорово, ясновельможный, — усмехнулся Широков, первым протянув для пожатия руку.

— Дзень добрый, Игорь, — с легким акцентом, столь же приветливо ответил ему тот.

— Как долетел?

— С ветерком… А тебя в дороге не укачало?

— Всю задницу отсидел. Но ради такого пана можно и потерпеть…

Респектабельный иезуит сочувственно улыбнулся и сделал изящной рукой приглашающий жест.

— Тогда прошу до апартаментов…

…В просторном, обставленном по высшему разряду комфортабельном люксе, с картинным видом на озеро, царила довольно напряженная атмосфера. Присутствовали на переговорах только четверо — Широков и Боровский со своими верными гэбистами. Молчаливые качки остались снаружи, перед закрытой дверью.

Игорь Николаевич сразу, как и намеревался, решительно пошел в атаку, но получил от своего оппонента на удивление твердый и хладнокровный отпор.

— Что-то я тебя не пойму, ясновельможный, — нахмурился Широков. — Или ты в своей епархии не хозяин, или кому, как не тебе, надлежит знать, кто из твоих орлов перехватил мой груз?

— Напрасно ты мне не веришь, Игорь, — невозмутимо ответил Вольдемар Казимирович. — Повторяю, я все проверил…

— Что же они, сквозь землю провалились, эти пять трейлеров?!

— Может, и сквозь землю. Но мои люди не имеют к этому ни малейшего отношения… И потом, с чего вдруг ты начал так мелочиться? Неужели для тебя что-то значат какие-то жалкие сто тонн никеля? Тебе же на них наплевать и растереть. Разве не так, Игорь?