Железный тигр

Хану было семьдесят лет, но он выглядел очень импозантно в сшитом в Лондоне шерстяном смокинге с шелковыми отворотами. Его лицо все еще было лицом бойца, гордое и сильное, с некоторым оттенком высокомерия, присущего человеку, рожденному, чтобы повелевать.

Он сидел во главе стола, Джанет Тейт слева от него, и он обратился к ней с улыбкой на отличном, выверенном английском:

— Еще немного бренди, мисс Тейт?

— Достаточно, благодарю вас.

— Тогда еще кофе?

Он шевельнул пальцем, и тут же появился слуга.

Кроме самого хана, Джанет, изумительно красивой в своем простом черном шелковом платье, и Джека Драммонда, сидевшего слева от нее в белом обеденном смокинге, за столом было еще пять приглашенных. Отец Керриган сидел по правую руку от хана, рядом с мистером Чангом, далее сидели Хамид, полковник Шер Дил и главнокомандующий ханской армии, все в раззолоченных мундирах.

— Отец Керриган хорошо вас устроил, мисс Тейт? — спросил хан.

— Лучше не придумаешь.

Хан вздохнул:

— Мне было бы очень приятно видеть вас во дворце в качестве моей гостьи, но он такой упрямый старик!

— Кто тут упрямый, это еще вопрос, — сказал священник с фамильярностью старого друга, протягивая руку за графином с бренди. — Можете себе представить, Джанет, он хотел, чтобы я забросил своих несчастных пациентов, закрыл миссию и переселился сюда.

Хан безнадежно пожал плечами:

— Ну что с ним поделать? Он даже отказался от солдат, которых я послал ему. Вот сейчас кто охраняет моего сына, надежду Бальпура?

— А кто в Бальпуре захочет его обидеть? — возразил отец Керриган.

Хан вздохнул:

— Вы видите теперь, мисс Тейт, я не правлю даже в своем собственном доме!

— Если вам надо это знать, то в этот момент с мальчиком сидит старая Нерида, — ответил отец Керриган. — Она скорее даст отрезать себе руку, чем отойдет от него, прежде чем я вернусь.

— А вы видели сегодня Керима? — спросил хан у Джанет. — Он хорошо себя чувствует?

Она кивнула:

— Но все еще слаб. Травмы такого рода всегда являются шоком для всего организма, особенно у детей.

— Пусть поправляется. Через три года он станет мужчиной. По нашим обычаям, должен быть представлен народу, должен быть готов сменить меня на троне, если потребуется. Вот почему я очень беспокоюсь и хочу, чтобы он поехал в Америку по возможности незамедлительно.

— Нам придется подождать еще несколько дней, — ответил отец Керриган. — Я уверен, что мисс Тейт согласна со мной.

Хан взглянул на нее, и она кивнула:

— Думаю, что отец Керриган прав. И у нас еще есть время в запасе, Керим будет здесь не позже месяца со дня операции.

Хан широко развел руками:

— Тогда я должен поклониться вам. Вы играете в шахматы, мисс Тейт?

— Боюсь, что не очень хорошо.

— Зато отец Керриган считает себя мастером. Это беспокоит меня и часто вынуждает доказывать ему обратное.

— В самом деле?! — воскликнул священник, отодвигая стул и поднимаясь со стаканом бренди в руке. — Если ваше высочество соизволит пройти в наше обычное место, мы могли бы приступить к делу, чтобы заставить вас взять свои слова обратно.

— С удовольствием.

Хан встал и вопросительно посмотрел на остальных.

— Джентльмены?

Хамид посмотрел на Драммонда и Шер Дила.

— Партию в бильярд?

Оба согласно кивнули, и Чанг посмотрел на Джанет.

— А мы с мисс Тейт остаемся вдвоем. С разрешения хана я мог бы показать ей некоторые сокровища дворца?

— Пожалуйста, покажите. Мне потребуется не более часа, чтобы поставить на место этого обуянного гордыней священника.

— Ну, это мы еще посмотрим, — сказал отец Керриган с наигранным гневом, и они вышли.

Хамид, Шер Дил и Драммонд улучили момент и обменялись мнениями насчет полученного Главным штабом индийской армии сообщения о стычках патрулей в районе Ладаха. Чанг присоединился к ним, а Джанет подошла к окну посмотреть на сад.

Он был очень красив. Вдоль террасы стояли громадные вазы в греческом стиле. В них росли карликовые ирисы, а ночной воздух был заполнен запахом тропических цветов. Вокруг стояли стройные кипарисы, словно часовые, темнея на фоне неба при полной луне.

Чанг остановился около нее:

— Впечатляющий контраст, не правда ли? Здесь собрана вся красота мира. Что может быть красивее ночного сада? А за этими стенами несчастная бедная страна, где надо бороться даже за нищенское существование.

— И всегда так было?

Он кивнул:

— В старые времена эти люди врывались в Индию как волки. И их имена были синонимом жестокости. Но эти дни прошли. Теперь они вынуждены жить внутри страны, которая мало что может им дать.

— И ничего нельзя сделать?

Он пожал плечами:

— Кто знает? Брейкенхерст может открыть что-нибудь в результате своих изысканий, какие-нибудь месторождения или еще что. У хана много надежд, но я сомневаюсь, что они сбудутся. Брейкенхерст уже не первый геолог, который понапрасну теряет здесь время.

— А Хамид сказал мне, что официальный Пекин претендует на Бальпур.

— И на Непал, и на Бутан, и даже на часть Ассама. — Он пожал плечами. — Слова, все слова. Но интересно отметить, что в старые времена Бальпур был частью Китайской империи. Пойдемте, я кое-что вам покажу.