Железный цветок

– Похоже на обручение, да? – сбивчиво спрашиваю я.

Айвен задумчиво склоняет голову набок.

– Скорее, это клятва. Присяга на верность. И я всегда почувствую, если тебе будет угрожать опасность или если тебе будет больно.

– А что, если я умру? – встревоженно спрашиваю я.

Лицо Айвена застывает.

– На время я потеряю силу, не смогу управлять огненной магией.

– Ох, Айвен, – тяжело вздыхаю я. – Наверное, не стоило тебе торопиться и целовать меня.

Я ласково глажу кончиками пальцев его скулы, спускаясь к острому подбородку.

Толстая ветка с треском падает на землю у нас за спиной, и мы подпрыгиваем от неожиданности. Я в беспокойстве оборачиваюсь, чтобы бросить ещё один взгляд на огонь.

– Нам надо спешить. Пора отыскать ву трин и рассказать им, кто мы такие. – Я поднимаю правую руку, которой маги обычно держат волшебную палочку. – И мне надо научиться правильно распоряжаться своей… силой.

Когда придёт время для битвы, мы должны быть готовы.

– Коммандер Вин перебросит нас на восток, – уверенно говорит Айвен, тоже оглядываясь на пламя.

Я достаю из ботинка Белый Жезл, и мои линии силы тут же просыпаются, стремясь к этой палочке из закрученной спиралью древесины.

Сейчас не время быть слабыми.

– Я научусь им управлять, – обещаю я, глядя в золотистые глаза Айвена. – Я научусь призывать и использовать магию, которая дремлет во мне, до последней капли. И запомню все заклинания во всех гримуарах. А потом я вернусь, чтобы сразиться с Маркусом Фогелем.

Глава 9. Сопротивление

В тот же вечер, закутавшись в длинные тяжёлые накидки, мы с Айвеном направляемся на восточную окраину Верпакса. Мы проезжаем верхом через город, минуем распаханные земли и залитые звёздным светом пустоши. Я крепко сжимаю в руке фонарь с эльфийским камнем, освещающим нам дорогу.

Я прижимаюсь к спине Айвена. Его близость дарит спокойствие, хотя в глубине души у меня и растёт страх, угрожая захлестнуть меня с головой. Будто почувствовав моё беспокойство, Айвен кладёт тёплую ладонь на мою руку, языки его пламени окутывают меня защитным коконом.

Вскоре мы сворачиваем на узкую тропинку и, попетляв по густому лесу, останавливаемся на маленькой полянке.

Тишину вокруг нарушает лишь весёлый щебет весенних птиц. Мы спешиваемся, и я оглядываюсь, пока Айвен стреножит лошадь. Перед нами пологий холм с небольшим каменным возвышением.

– Эллорен, – окликает меня Айвен и протягивает руку.

Мы переплетаем пальцы и вместе поднимаемся на холм.

Не пройдя и половины пути, мы останавливаемся, окружённые вспыхнувшими вокруг нас изумрудными рунами. Размером с тарелку, они плавают в воздухе и лучатся волшебным светом.

Из тени на вершине холма появляется высокий худощавый мужчина и направляется к нам. Это эльф смарагдальфар, в свете рун его покрытая чешуёй кожа сияет особенно ярко. Его серебристые глаза окидывают нас острым взглядом и вдруг округляются от удивления – эльф явно узнал нас.

– Профессор Хоккин? – с не меньшим изумлением спрашиваю я.

– Эллорен Гарднер? – в замешательстве уточняет мой бывший профессор по металлургии и устремляет взгляд на Айвена, будто в поисках объяснения.

– Мы пришли к коммандеру Вин, – твёрдо, не допускающим возражений тоном отвечает Айвен.

Профессор Хоккин недоверчиво качает головой и указывает на меня:

– Ей туда нельзя.

– Она владеет магией, – сообщает Айвен.

Не отступая ни на шаг, профессор снова качает головой:

– Даже если Эллорен и может сделать что-то с помощью волшебной палочки…

– Вы не понимаете, – с большей настойчивостью произносит Айвен. – Она владеет магией. Настоящей, очень сильной магией. А у меня есть крылья.

Профессор Хоккин торопливо моргает, будто приспосабливаясь к новой реальности, и ошарашенно оглядывает нас серебристыми глазами. Не сводя с нас взгляда, он вытягивает перед собой руку и растопыривает пальцы.

Руны, мигнув на прощание, тают в воздухе.

Я судорожно втягиваю воздух, когда профессор кивает на возвышение на холме, призывая нас следовать за ним. Нервы у меня напряжены до предела, но я крепко сжимаю руку Айвена, и мы вместе поднимаемся на холм.

На вершине профессор останавливается, молча вынимает из кармана камешек с зелёной руной и прижимает его к стене.

Изумрудные округлые руны вспыхивают, как живые, часть каменной стены идёт рябью, словно вода в озере, и растворяется в тумане – нам открывается исчерченная рунами двустворчатая дверь.

Профессор Хоккин тянет за обе створки, и нас встречает ярко-синее сияние. Две чародейки ву трин принимают боевую стойку и обнажают изогнутые мечи с рунами на лезвиях.

Профессор входит первым и обращается к часовым на неизвестном мне языке, судя по всему, языке народа ной. Чародейки с удивлением и тревогой оглядывают нас с Айвеном и не торопятся убирать мечи в ножны.

С гулко колотящимся сердцем я иду за профессором, не выпуская руки Айвена. Чародейки следуют за нами по узкому коридору, который резко уходит вниз, сверля мне взглядами спину. Становится прохладнее, пахнет влажным камнем.