Железный замок (без цензуры)

Тряска в кузове не добавляла комфорта: стоило Табасу устроиться хоть с каким-то подобием удобства, машина подпрыгивала, и юноша вместе с ней. Несколько раз он падал с лавки, и каждый раз ему помогал подняться Ибар. Обожжённый наёмник сидел рядом и присматривал за напарником, непонятно чего ожидая.

Наконец, когда Табаса на лавке скрутило винтом и стошнило прямо себе на грудь, Ибар постучал в кабину. Машина остановилась, хлопнула дверь. Наёмник вылез из кузова и заговорил с Айтером. Табас слышал их негромкий разговор так, словно он происходил в другом измерении. Голова была большой и горячей, как воздушный шар, реальность воспринималась с трудом.

- Аптечка есть в кабине? Достань, - сказал Ибар, и Айтер, судя по шороху и раскачиванию кабины, полез внутрь.

- Есть что-то.

- Давай сюда, ага.

Вжикнула молния. Сидевшие напротив Табаса бойцы смотрели на него с сожалением – покрасневшие от царившей под тентом жары, грязные, как черти, и измазанные в чужой крови.

Ибар выругался.

- Что?

- Да нет тут ни хрена! – рыкнул обожжённый.

- А что ты искал вообще?

- Снотворное.

- Что, совсем плохо? – осторожно спросил Айтер.

- А ты сам как думаешь?.. Ломает его. Ладно, хрен с ним, со снотворным, - снова что-то зашуршало. - На, держи. Трогайтесь, как я постучу.

Табас перевёл взгляд, перед которым всё плыло, на плавно качавшийся брезентовый полог. По ослепительно-яркой полоске света между тентом и кузовом показалась перебинтованная голова, и вскоре с молодецким «Хэть!» внутрь залез Ибар, державший в руках два бумажных блистера с какими-то таблетками. Сняв с пояса флягу, он вытащил две таблетки и поднёс их ко рту Табаса.

- Пей. Обезболивающее и от желудка. Стошнит – пристрелю! – мрачно заявил он, и Табас послушно проглотил два белых кругляша, запив их водой из фляги.

Его сразу же повело, голова закружилась, желудок как будто кто-то сжал в кулаке. Ибар, увидев перекошенное лицо напарника, заорал на весь лес:

- Держи, блядь! В себе держи!.. – он кричал с такой яростью, что Табас перепугался до полусмерти, и, наверное, именно это помогло: тошнота отступила, но во рту всё ещё стоял настойчивый привкус желудочного сока.

Убедившись, что Табас принял таблетки, Ибар снова постучал кулаком по кабине, и грузовик, басовито затарахтев, тронулся, запрыгав дальше по просёлку.

- Сколько?.. – не своим голосом спросил Табас, хватая расплывавшегося перед глазами напарника за рукав. - Когда прекратится?..

Ибар лишь покачал головой:

- Несколько дней. Возможно, неделя или даже две.

Табас выругался.

- Почему после первого раза не было так хреново?

- Потому что это второй шанс, - ухмыльнулся Ибар. – А третьего не дано.

- Что?.. – наёмник закашлялся. - Что со мной будет?

- Со временем будет отпускать, - утешил Ибар, добавив бочку дёгтя к чайной ложке мёда: - Но зависимость останется до конца жизни.

- Спасибо, блядь! – буркнул Табас, чувствуя, что у него начинает урчать в животе.

- Не меня благодари, а Нема. Это он первым заорал, что тебя убили.

- Поблагодарю, ага… - кривясь от боли, пронзавшей всё тело, сказал Табас, вспоминая, что рассказывали в лагере про второй шанс. Наркотики. Что-то для снятия боли, что-то для энергии, плюс безумный коктейль, который мог временно поставить на ноги даже мёртвого. - Прекрасно… Просто, блядь, прекрасно.

Табаса снова скрутило. Всё тело как будто горело в огне. Кожи словно не существовало, одновременно тошнило и хотелось гадить, тупая ноющая боль в желудке соседствовала с ломотой в конечностях, зубной, головной и прочими разновидностями боли.

Тело стало злейшим врагом юноши, но от него было не избавиться. Психику корёжило не меньше – обострилась паранойя, наёмнику казалось, что кругом враги, которые окружают, нависают над ним чёрными тенями и заносят огромные ножи, вымазанные дерьмом.

Если бы руки оставались тверды, а пальцы не были вялыми, как варёные сосиски, Табас бы с наслаждением вставил ствол себе в рот и спустил курок.

Наёмник не мог уснуть: ломка позволяла лишь ненадолго свалиться в мучительное забытье, где сон, фантазии и реальность смешивались воедино в водовороте мыслей и образов. Время смазывалось, то замедляясь настолько, что минуты были нестерпимо длинными, то ускоряясь и проглатывая разом по несколько часов, проведённых в галлюцинациях. Голова-раскалённый шар не понимала, что действительно говорили, а что было плодом воображения.

- В то время, как Его Превосходительство!..

- …право на каннибализм и убийства! Свобода слова, печати и собраний! Унтер-рядовой Василиус Драфт…

- Чёрт, он, кажется, обделался!.. Это омерзительно!

- Убирай давай!

- Политика давления ведётся в отношении нашего Дома уже сотни лет, но несмотря на все преграды и трудности!..

- А вы уже мои. Со всеми потрохами.

- Рейнджеры херовы! Хотели бы застрелиться…

- Нужно дать ему ещё таблеток. У тебя есть что-нибудь?

- Ну ты и сука!.. Расстрелять, да? Расстрелять?

- …А потом нас переселят в большой дом. Твой дом.

- Наши ракеты принесут врагам огонь и радиацию! Они очистят земли варваров от скверны и принесут нам победу!..