Желтое облако

Тут, видать, вели аскетический образ жизни. Завтрак состоял из кастрюльки жидкой каши. Сама кастрюлька, собственно, была консервной банкой, с которой снята крышка. Кашу слегка подогрели, и на этом кончилось ее приготовление. Кроме того были фрукты — без косточек, длинные, как сосиски, вкусом напоминавшие сливы. И еще стакан крепкого настоя, горячего и приятного, все пили его маленькими глотками. За столом стало оживленнее, даже суровый Кайбол глядел веселее.

«Альва, — думал я. — Обитаемая планета. Она, конечно, за пределами солнечной системы. Альва…».

Это слово созвучием напомнило мне об альбиносах, о которых приходилось когда-то читать. На Земле встречаются люди с бесцветными волосами и красными зрачками глаз, они видят только в полумраке. Наука не установила причин столь странного явления.

После завтрака, когда альвины — так окрестил я людей далекого мира — стали расходиться, Ильмана сказала:

— Я врач, и вы будете под моим наблюдением. Но имейте в виду, что у меня есть и другая работа, поэтому прошу выполнять все мои требования.

— Что это за работа?

— Вы не должны задавать подобных вопросов, — строго заметила она. — Придет время — узнаете. Впрочем, это зависит от вас, целиком от вашего поведения, прошу правильно понять меня. Сейчас у меня есть немного свободного времени, и мы осуществим одно мероприятие, намеченное магистром.

— Мероприятие? — меня очень удивило это слово.

— Да. Мы осмотрим помещение. — Ильмана говорила холодно и бесстрастно, как будто спешила повторить давно наскучившую роль. — Я покажу то, что вам необходимо знать.

Оказывается, коридор не образовывал замкнутого кольца, формой он напоминал подкову, концы его упирались в тамбур, тут же помещалась кухня с выходом в центральный зал. От коридора к внешней стороне располагались жилые комнаты и лаборатории. Возле каждой двери вверху светилась красная кнопка — до нее едва можно дотянуться рукой.

— Вы не курите? — спросила Ильмана. — Очень хорошо. Впрочем, курить здесь все равно нечего. Вам придется бывать на кухне. Соблюдайте осторожность, чтобы не вызвать пожара. Кому не известно, что он возможен там, где есть кислород. Здесь пожар принес бы гибель всем нам. Чтобы потушить пожар, возникший в любой комнате, достаточно нажать эту кнопку — в потолке откроется щит и кислород улетучится.

Возле одной из дверей Ильмана остановилась, внимательно посмотрела на меня.

— Здесь кабинет магистра. Если вы вздумаете заглянуть сюда, это кончится для вас очень плохо.

— Можете надеяться на меня, — заверил я. — Извините, но я осмелюсь задать несколько совсем невинных вопросов.

— Послушаем.

— Вы дочь магистра Кайбола?

— Да. Еще? — Она смотрела строго, но чуть заметно улыбнулась.

— Почему его называют магистром?

— Я подбирала из вашего языка подходящее слово и не нашла. Профессор, хозяин, начальник, руководитель — все это не то. Может быть, «магистр» у вас означает другое, но само слово мне понравилось, и я назвала Кайбола так. Для вас, вероятно, это не имеет особого значения.

— Никакого, — согласился я.

— А для моего отца тем более. У нас вообще нет никаких титулов и званий.

Ильмана показала комнаты общего пользования, и больше смотреть, кажется, было нечего. Мне очень хотелось спросить, откуда она знает русский язык, но этот вопрос был из тех, которые задавать рано. Я понимал: они не доверяют и надо еще доказать, что я заслуживаю доверия. Я спросил о другом:

— Из моих вещей ничего не сохранилось?

— Только сумка. Костюм и белье мы вам заменили.

— А где сумка?

— Она обгорела. Пришлось выбросить.

— Обгорела? — удивился я и вспомнил, как упал во что-то рыхлое и меня охватило жаром.

— От удара ваш корабль сильно разогрелся, — быстро объяснила Ильмана. — Вы не догадывались об этом?

— Жаль, — вздохнул я.

— О чем вы жалеете? Если бы не скафандр, вы сами обгорели бы.

— В сумке было кое-что важное для меня.

— Вы это получите.

— Большое спасибо! Я очень вам благодарен. Вы спасли мне жизнь.

Ильмана молчала.

— Какое-то желтое облако и вдруг… — начал было я, но Ильмана строго посмотрела на меня.

— Идите в свою комнату. У меня больше нет времени для разговоров. До свидания!

— До свидания, Ильмана!

Делать было совершенно нечего. Я присел к столику и задумался.

Альвины будут строго хранить свои секреты. Зачем они здесь? — Надо бы это узнать. Но как? Требовать, просить? Пожалуй, это бесполезно.

4

Ильмана надела мне на бритую голову нечто вроде тюбетейки с блестящими бусинками, которая прилипла к коже, словно пластырь.

— Не снимайте три часа — это необходимо, — сказала она.

Мне было неприятно, я чувствовал себя арестантом, но противиться не стал.