Жемчуг и Вереск

А потом Иштвану надоело слушать придворные сплетни, и он привёз внучку в столицу Ильта. Сплетен стало ещё больше, но теперь хоть никто не обвинял Агнесс в том, что она или убило своё дитя либо родила урода. Иштван всем сердцем привязался к внучке, а Кайт впервые ощутила тепло семьи – они вместе читали, играли, плавали, ездили на лошадях. Кайт было дозволено присутствовать даже на приёмах и балах. И всё было бы прекрасно, но вот только Кайт была очень похожа на Овидуса и Агнесс это приводило в бешенство. С годами характер Агнесс лучше не стал, ко всему прочему только усилилась её истеричность и несдержанность. Чтобы Кайт не сделала или не сказала это было расценено как злой умысел, и первые слова, которые Агнесс в дальнейшем не уставала повторять дочери, были – вся в отца. Если Кайт смеялась, то значит хотела нарушить покой Агнесс, если бегала, то хотела упасть и расстроить Агнесс, если Кайт болела, то значит она делала это по своей глупости. Всё было не так. Кайт старалась избегать мать, её пугали гневные вспышки Агнесс. А потом до Ильта дошла новость, что король Овидус женился, и тогда у Агнесс случился первый истерический припадок, который пагубно сказался на её душевном здоровье. Кайт было шесть лет, когда мама впервые ударила её, но этот случай, к сожалению, не стал исключением. Агнесс с маниакальной одержимостью превращала жизнь Кайт в ад. Придирки, пощечины, унижения – для Агнесс в её дочери сконцентрировалось вся её ненависть к Овидусу, тем более чем старше Кайт становилась, тем всё больше она становилась копией отца. Уговоры и разумные доводы Иштвана и свиты Агнесс не воспринимала, и только когда она празднования восьмилетия Кайт Агнесс испортила всем праздник, сломав дочери руку, король Иштван принял решение, что Агнесс нужно держать взаперти, ибо она уже стала представлять реальную угрозу для жизни Кайт.

С того дня Кайт жила в постоянном напряжении – Агнесс несколько раз сбегала из-под присмотра и нападала на Кайт, поджигала её комнату. Весь Ильт шептался о сумасшедшей принцессе и её дочке-бастарде, и кое-кто из циников даже делали ставки до скольких лет Кайт удастся прожить.

Что же чувствовала Кайт, о чём она думала в эти дни. Она стала ещё замкнутее, чем была – любила сидеть в одиночестве, где никто её не обсуждал и не таращился на неё во все глаза. Тишина так и оставалась её лучшей подругой все эти годы. Мать она боялась, но в тоже время и жалела. Король Иштван рассказал внучке о её отце, и размышляя над его словами, Кайт сделала вывод, что Овидус не очень-то сильно любил её мать, раз так легко расстался с ней и даже больше ни разу не приехал, и не написал ей даже пары строк. Из всех слухов и рассказов об Овидусе Кайт поняла, что её отец был непостоянен в своих увлечениях, горд и злопамятен, и всё это не делало ему чести, как королю и как мужчине. Он там живёт себе припеваючи, а её слабая несчастная мать сходит с ума в четырёх стенах. Если он когда-нибудь приедет на Ильт, то Кайт решила для себя, что всё ему выскажет, а может даже даст пощечину. Может Кайт и не любила отца, и ей были обидны упрёки матери в родстве с Вальверде, но Кайт действительно была копией Овидуса, как внешне, так и по характеру – то же упрямство, гордость, но ещё и стойкость духа, смелость, решительность, оптимизм. Родись Кайт в законном браке Агнесс и Овидуса, её бы воспитали как будущую королеву. А так, имея такой сильный характер, Кайт предпочитала одиночество, и из-за этого она страдала, хотя сама не понимала почему. Она была рождена править и вершить судьбы, но бастарды не имеют на это право, даже королевские бастарды, максимум – если умрут все прямые наследники. Тем более двоюродный дедушка Кайт Исидор, поняв со временем, что у Агнесс не будет больше детей, стал приезжать в гости со своим сыном неподобающе часто. И вот, когда Кайт всерьёз задумалась о монастыре, где царит тишина и покой, дед впервые взял её на охоту в поместье Дорманов. Ей было тогда 14 лет.

Глава 2 – Благие намерения