Жена чудовища (СИ)

Она отвернулась и улыбалась, заворачиваясь в плотное полотно. И ей казалось, что она получила только что какой-то совершенно чудесный подарок, всего лишь первый из многих, и стала другой, чуть-чуть, но другой.

А ведь этого могло бы и не быть, если бы…

Сегодня он даже назвал ее любимой. Но это было не по настоящему, вроде шутки, для графини. И она ему ответила, тоже для графини.

Это просто слово, но ей хотелось бы его слышать еще и еще, но сказанное совсем иначе. Опять есть повод признать, что мудрый Хойр абсолютно прав, говоря о женщинах. Им хочется любви, им нужна любовь, как воздух, им хочется купаться в любви, дышать любовью. И, кажется, теперь Тьяна понимала, что это значит. Кто знает, имела ли, но понимала.

А любить самой — это ведь не значит просто быть благодарной. Нет?..

И забыть графиню Ариану. Как же хотелось навсегда забыть графиню!

Наутро Тьяна всерьез вознамерилась позавтракать вдвоем с Валантеном на открытой галерее над морем, и уже заказала себе кофе с булочками, как принесли записку от Овертины — герцогиня просила любезную невестку не опаздывать на завтрак в Верхнем, чтобы познакомиться с важным гостем из столицы. Эта записка опередила ту, которую леди Айд только обдумывала, изобретая причину избежать визита в Верхний — сослаться на головную боль, или придумать что-то оригинальней?

— Важный гость, я полагаю, дядюшка Верк, ненаследный маркграф, — улыбнулся Валантен, прочитав записку, — дядя нашей Овертины. Действительно, заметная персона в Кандрии, в родстве с Крансартами, королевской семьей. Его брат был женат на принцессе Витолии Крансарт, младшей дочери Эдина и Аллиель. Причем они так поженились, что даже не злой по натуре Эдин три месяца ярился и топал ногами, так что королева Ал почти отчаялась его успокоить. А может, это сказка. Не знаю. А дядюшка Верк служит послом Кандрии в Гарратене. Ну же, Тин. Ты даже меня не боишься, так чего тебе опасаться стервы из Кандрии, которая кусаться и подавно не станет? Обещаю тебе, что ее не будет в Нивере к вечеру. И, конечно, за завтраком.

— Просто представить меня этому дядюшке?..

— Ну, да. Видимо, от тут же кинется писать в Лир о том, какой нашел новую леди Айд. От него наверняка ждут отчета, — он, нагнувшись, поцеловал Тьяну в висок, — не беспокойся ни о чем. У него хороший, благодушный нрав.

Но услышанное именно что беспокоило, предстоит еще один экзамен, и последний ли?

— Почему ты все время хватаешься за это кольцо? — вдруг спросил Валантен, притянул ее к себе и заглянул в лицо, — оно какое-то особенное? Талисман? Артефакт?

Она смутилась — надо же, он заметил, как она то и дело поглаживает кольцо Айноры. Решила сказать правду, тем более ведь и собиралась.

— Подарок одной гадалки с бубном. Она еще ко всему и моя двоюродная бабка. Да-да. Это правда. Она в юности сбежала из дома. Это кольцо должно внушать мне уверенность, и направлять на правильные дела и поступки, вроде того.

— Вот это да, — он засмеялся, — сколько еще у вас неизвестных мне секретов, дорогая жена?

— Разве что ее предсказание. У меня будет сын, а потом еще другие дети.

— Вот как? — и она с удивлением заметила, как словно тень прошла по его лицу, — это хорошо.

— Что не так, Валантен?..

— Все так, Тин, — он странно медлил, — да, конечно, хорошо, что будет сын. То, что нужно.

— Валантен?..

— Ничего такого, Тин. Собирайся, не надо опаздывать.

— Еще я должна кого-то простить, — добавила она, — это часть предсказания.

— Так прощай всех подряд, тогда не ошибешься, — посоветовал он то ли в шутку, то ли всерьез, и ласково взъерошил ей волосы, еще не уложенные в прическу.

Они то и дело сбивались с тона, положенного благородным супругам из высшего общества, а потом возвращались к нему. Это было даже забавно.

Глава 21. Гость вновь проявляется

Такой ранний визит колдуна удивил леди Фан. Еще больше она удивилась, когда он откинул холст с большого плоского предмета, который принес, и она увидела бубен Айноры.

— Должно быть, вы захотите оставить это себе. Может, еще как-нибудь поиграете, попробуете силы. Да и просто на память. Ведь захотите?

Нет, нельзя сказать, что ее тут же охватило предчувствие. Не предчувствие. Она была абсолютно уверена.

— Когда умерла Айнора?

— Третьего дня. Настоятельница монастыря не сочла нужным вовремя известить. Ее прах похоронили там же, под стеной, после кремации.

— А как это случилось?

— Говорят, что она умерла во сне. Просто не проснулась утром.

— Понятно, — леди Фан провела пальцами по тугой шелковистой коже, — я туда заеду.

Потеря, пожалуй, все же не была для нее горем, но — грустью. Она, наверное, очень часто будет вспоминать Айнору.

— Ваша тетушка давно умерла для своего семейства, — мягко заметил Хойр, — но если вы пожелаете перезахоронить ее в семейном склепе, рассчитывайте на мое содействие.

— Я подумаю, — кивнула она, — возможно, в этом нет нужды.

Конечно, он все разузнал, чему тут удивляться.

— Если бы она хотела, то сказала бы, — добавила она, — Айнора никогда не желала возвращаться, тем более навсегда.