Жена Фараона

Я покачала головой.

— Они олицетворяют пальмовые листья. Как и все здесь… Многие путешественники из других стран, что приезжают сюда удивляются, почему мы не используем другой стиль, почему не украшаем все более причудливой формой… Но они не понимают, что каждый наклон угла, каждый скос, каждый выступающий камень напоминает собой элемент живого мира.

— Не понимаю… — ответила я, силясь сопоставить пальму и скошенный угол над входом в храм. Пытаясь найти подсказку, я посмотрела на растущую финиковую пальму в саду и…

— Увидела? — довольно улыбнулся Фараон. — Только истинный египтянин может увидеть это. Приезжие не знают этого…

— Идеально выверенный наклон… — в восторге прошептала я, поражаясь открытой истиной. Листья на пальмах чаще всего образовывали плавный изгиб, повинуясь силе тяготения. Но я и подумать не могла, что угол скоса над воротами храма идеально выверен с углом наклона пальмового листа. Если взять египетский памятник где-нибудь в фотошопе и наложить на него среднестатистическую пальму, то эта истина откроется каждому… И это… потрясающе!

— Пошли! Нам нужно еще кое-с-кем встретиться… — сказал Фараон и повел меня внутрь.

Внутри это оказалось небольшое помещение, куда сквозь специальные отверстия-окна проникал свет. Больше всего его было в центре комнаты, за ней же, где начиналось небольшое возвышение — света было мало.

— Это возвышение, на котором находится святилище… — прокомментировал Джедефра мой взгляд. — У нас оно олицетворяется с горой, на которой был создан весь мир. А само святилище — с усыпальницей, в которой пребывает дух Ба.

Едва Фараон договорил, к нам с поклонами вышел жрец в леопардовой шкуре. На голове его была маска в виде головы Ибиса — птицы с длинным клювом. Вооруженная знаниями, я поняла, что это жрец бога Тота.

— Приветствую Вас, Великий Фараон Джедефра и Великая сестра его! Вы пришли с миром в обитель Тота… Здесь правят знания, мудрость и рассудок!

— Жрец Кхер Хеб! Я привел к тебе свою сестру Хетепхерес, чтобы она рассказала нам, как все было. Я надеюсь, что ты, как хранитель письменности, тайных знаний и рукописей, поможешь мне отыскать то, что она опишет!

— Разумеется, о Великий Фараон! Присядем на деревянную скамью у стены, чтобы выслушать то, что хочет поведать нам Хетепхерес. — ответил жрец.

Когда мы с Фараоном сели на скамью, а жрец опустился подле нас на колени, я поинтересовалась у Джедефра, что именно он хочет услышать.

— Расскажи, что ты помнишь из того, как попала сюда. Тот момент, когда бог Анубис провожал меня из мира мертвых в мир живых… Что было сделано? Опиши все правдиво в подробностях.

Я, пожав плечами, подробно рассказала о том, как упала в пропасть внутри мастабы, не без помощи одного психопата, как очнулась и увидела шакалоподобного человека или бога, как принесли мумию и конопы с внутренностями, как полоснули меня по руке… как лилась кровь…

Фараон со жрецом внимательно слушали и не перебивали, до того момента, когда я начала рассказывать ужасы оживления мумии.

— Это очень важно, Великая Хетепхерес! Пожалуйста, вспомните, Анубисы ведь просто пролили Вашу кровь на мумию, и она ожила? Или было что-то еще?

Я напрягла память, вспоминая самые жуткие дни своей жизни…

— Там была какая-то склянка. Сосуд… С кровью. — вымученно выдавила из себя я.

Фараон явно занервничал, о чем-то шепнув жрецу. Тот тоже напрягся.

— Как она выглядела? Было ли на ней какое-то животное или насекомое?

Я не помнила. Вообще. Хоть убейте меня. Просто склянка с жидкостью…Чуть ли не из стекла. Вот! Точно. Вот на что я обратила внимание. Она была полностью прозрачная, словно из стекла. Хотя египтяне научились его делать довольно поздно!

— Стекло! Склянка была прозрачной! — поделилась я, а Фараон обреченно выдохнул.

— Это она. Тот самый пятый сосуд… Один жрец лично сделал для меня по придуманной им технологии. Я таких больше не видел, поэтому отдал в храм на случай моего погребения. Повелел, чтобы из этого сосуда сделали каноп для моей крови.

— Дело кажется серьезней, чем нужно… Это уже не классический ритуал, по которому вас бы напоили кровью жертвы. — сказал жрец, задумчиво разглядывая меня.

— Это еще не все… — сказала я, продолжая рассказ. — Они каким-то крюком оцарапали мне руку. Кровь из моей руки собрали в сосуд, в котором уже была кровь Фараона.

Джедефра побелел, Жрец же велел, чтобы я рассказывала дальше.

— А потом они все смешали, я зажмурилась, а мне на лицо закапала эта кровь. Потом я вырубилась, а когда очнулась, то увидела мумию, то есть, Вас, О Великий Фараон Джедефра, уже живым. — закончила я.

Фараон едва не взвыл. Что-то мне уже не нравилось то, что произошло. Да, что греха таить, и раньше я была не в восторге!

— Мои догадки верны? — спросил Джедефра у жреца Тота.

Он лишь покачал головой.