Жена моего мужа

— Разве не типично, что она разрушает что-то еще, важное для меня? Мне было так хорошо с Крейгом. Знаете, впервые после Питера я действительно наслаждалась тем, что меня обнимает, пусть в танце, другой мужчина. Я наслаждалась разговором с Крейгом, его манерами, его шутками. Но Люси не дала развиться нашим отношениям, потому что я так по-дурацки бросила его.

— Ничего она не погубила, — возражает Хелен. Отложив вилку, она озабоченно смотрит на меня.

— Ты сама все погубила, — добавляет Сьюзен. — Незачем было уходить.

Я перевожу взгляд с одной подруги на другую, ошеломленная их реакцией. О чем они толкуют?

— Я не могла там оставаться. Я была шокирована и сбита с толку.

— Ты могла хотя бы попрощаться. Объяснить, что тебе нужно срочно что-то сделать. Незачем было так внезапно уходить, — говорит Хелен. — Прежде всего, это невежливо.

— Понимаете, новости о романе Люси — еще один пример того, что настоящей любви не существует и искать вторую половинку бессмысленно, — обиженно бормочу я.

— Как это?

— Когда Питер бросил меня, я оправдывала его уход, говоря себе, что Питер и Люси созданы друг для друга, и, как ни странно, это помогло мне справиться с болью.

— Лучше бы ты изрезала его костюмы, замечает Сьюзен, делая большой глоток белого вина.

— Думаешь?

— Это было бы естественнее. — Она доливает мне вина в бокал.

— Ты хоть раз показала Питеру, что злишься на него? — спрашивает Хелен. Она задает вопрос как бы между прочим, но я ловлю ее взгляд и вижу в нем стальную решимость. Интересно, к чему она клонит?

— По-моему, нет. Нужно было думать о мальчиках. Ссоры в их присутствии не пошли бы им на пользу.

— В этом я с тобой согласна. Но можно было дождаться, когда они заснут, а еще лучше отправить их к дедушке с бабушкой… Словом, это могло бы оказаться полезным, — договаривает она.

Я потрясена.

— Каким образом?

— Лечебный эффект, — отвечает Хелен.

— Это помогло бы тебе избавиться от переживаний, поясняет Сьюзен.

— Выговориться.

— Перестать чувствовать себя дверным ковриком, о который вытерли ноги.

— Помогло бы отпустить прошлое.

Они слаженно обрабатывают меня. У меня нет слов. Выходит, мои подруги считают меня тряпкой. Они думают, что я нуждаюсь в лечении. Что я не отпустила прошлое, а это смешно, ведь мы расстались с Питером шесть лет назад. Конечно, я отпустила прошлое. Ладно, признаю, порой я называю его своим мужем, но это просто оговорка.

— Тебе нужно поговорить с Питером.

Не помню, кто из них это произнес, да это и не важно. Они явно придерживаются единого мнения. По существу, они говорят то же самое, что Конни и Дейзи, Льюк и Саймон, моя мать и тот человек из магазина на углу. Я размышляю, как лучше выразить мое негодование, но Сьюзен не дает мне времени ни подумать, ни ответить. Она продолжает:

— Все так считают, Роуз. Такая жалость, что ты теряешь понапрасну столько времени.

Я хочу возразить, но она обезоруживает меня комплиментом:

— Роуз, в тебе столько любви! У меня сердце разбивается, глядя на то, что она пропадает впустую.

— Вот поэтому твоя сестра и твои друзья не жалеют сил, чтобы найти тебе другого мужчину или хотя бы интересное занятие. Что-то такое, чем бы ты могла увлечься и оставить в покое прошлое.

— Но мужчины, с которыми я ходила на свидания, совершенно безнадежны, — указываю я.

— Что ж, ты встретила нескольких скучных, нудных, неинтересных парней. К сожалению, на берегу моря часто попадаются ненужные обрезки и осколки, но потом ты нашла настоящую жемчужину, Крейга.

Мы замолкаем и потихоньку пьем вино.

Боже, надеюсь, что этот разговор закончен. Я лихорадочно ищу другую тему для разговора, но в голове вертится только мысль о том, что они, возможно, правы.

— Ответь мне на один вопрос, — говорит Сьюзен. — Если б на свадьбе ты не узнала про интрижку Люси, согласилась бы ты снова встретиться с Крейгом?

— Да, — не задумываясь отвечаю я и, помолчав, добавляю: — Наверное.

— Может, и согласилась бы, — со скептическим видом говорит Сьюзен. — А может, решила бы, что мальчикам не нравятся твои свидания с директором школы, либо стала бы стесняться у ворот школы, либо, возможно, — при более близком знакомстве — обнаружила, что тебя раздражает его смех. Могу поспорить на что угодно — ты бы обязательно нашла повод закончить ваши встречи.

— С какой стати?

— Тебе виднее. Потому что любишь быть одной? Потому что по-прежнему ждешь возвращения Питера? Потому что настолько себя ненавидишь, что позволяешь молодости пройти мимо всех представившихся возможностей? Не знаю, что тебе ответить.

Ее слова звучат жестоко еще и потому, что выражают мои собственные мысли. Глубокой ночью, когда мысли становятся страхами, а здравомыслие куда-то исчезает, мне приходило в голову то же самое.

— Может быть, втайне ты считаешь известие о романе Люси удобным для себя. Первым добрым делом, которое она для тебя сделала, — говорит в заключение Сьюзен.