Жена напоказ

– Оли взяла фамилию матери, – оставив очередные колкости, пояснила Мариэтта. – Мать была более знатной, чем отец. Но её род обеднел, и потому она согласилась на мезальянс. Оли всегда немного… стеснялась отцовской фамилии. Некрупный земледелец, торговец овчиной. Чем тут гордиться? А Оли собиралась поступать в Санктур, где сплошь аристократы. Поэтому и… – но тут она замолчала, как будто вдруг наконец поняла, что интерес Ренельда выглядит подозрительно. – Вы знаете Оли?

“Я порой сомневаюсь, что ты и правда её знал, – совсем уж разозлился Лабьет. – Такое выкинуть… Кто бы мог подумать! Подставила тебя по полной”.

Ренельд угрожающе на него глянул – и тот сразу сник. Прижал уши и демонстративно отвернулся. В том, что случилось между ним и Оли, Лабьет безоговорочно считал виноватой её. Но если бы всё было так однозначно… Редко когда бывает виноват кто-то один.

– Я слышал о том, что с мадемуазель Паграйс случилась одна крупная неприятность во время учёбы в Санктуре, – туманно ответил Ренельд. – Светлая часть её ауры была разрушена. И она потеряла способность заниматься магией. Это было довольно известное происшествие. О нём много говорили.

Графиня, всё больше хмурясь, разглядывала его лицо, словно пыталась отыскать на нём отражение того, что он не собирался ей рассказывать. Более того – сам не хотел лишний раз вспоминать.

– Да, всё так и было. – Она немного помолчала, явно что-то прикидывая в голове. – Вы же учились, кажется, в одно время? Или я путаю…

– Нет, не путаете. – Ренельд сомкнул перед собой пальцы в замок, выстраивая между ними незримую стену. – Мы учились ровно в одно время. Но на разных факультетах, как можно догадаться.

– И вы не знали её лично? Только по слухам? – Мариэтта так сильно сжала в кулаке перчатки, что они, кажется, безнадёжно помялись.

“Эй, кто тут дознаватель, я не пойму! – возмутился шинакорн, вновь приподнимая голову. – Рен, пора шлёпнуть мадам Конфетку по попке. Чтобы не зазнавалась”.

– Лабьет… – мысленно вздохнул Ренельд.

Что хуже всего, почти каждое подобное замечание шинакорна немедленно вызывало у него мысли о самых различных частях ладной фигурки Мариэтты. Порой мысли довольно навязчивые и нескромные.

“Ладно. Ладно! – сдался пёс. – Можно шлёпнуть по рукам, чтобы не тянула их в зловонные глубины твоей личной жизни”.

Но, кажется, уже поздно было переходить к лёгкому терапевтическому рукоприкладству. На лице вдовушки во всей красе проявилось это опасное выражение – острого интереса и подозрительности. Словно она пыталась уличить супруга в измене и вдруг нащупала верную дорожку. В таком состоянии доводы благоразумия отступают под натиском жажды выведать всё немедленно. Желательно в подробностях.

– Мадам д’Амран, – Ренельд улыбнулся, выдержав интригующую паузу, во время которой Мариэтта даже заёрзала на месте, – я просто увидел знакомое имя. А затем вспомнил, что с ним был связан некий скандал. Даже в газетах, кажется, писали. А вы уже пытаетесь встряхнуть меня, как ридикюль в поисках потерянной шпильки. В вас умер следователь – это точно.

– Сочту за комплимент, – весьма условно улыбнулась графиня.

– Попробуйте. – Ренельд дёрнул уголком рта. – Но сдаётся мне, тот следователь умирал в муках. И я, возможно, обсудил бы с его величеством вашу кандидатуру на место месье Лимиера… Он в последнее время не слишком продуктивен. Но у вас и так много забот.

– Какая исключительная забота с вашей стороны, – ядовито проговорила Мариэтта. – Жаль, веер не захватила, а то обмахнулась бы.

“А я взял бы Конфетку в следователи. А что? – развеселился Лабьет. – От одного её вида злоумышленники теряли бы бдительность. А уж если аурой зарядит хорошенько… У любого кишки спекутся. Недавно испробовал на себе”.

– Ты же понимаешь, что я жду подробностей? Позже. – Ренельд коротко глянул на шинакорна, а затем вновь на Мариэтту. – Что ж, надеюсь, ваша сестра хоть немного восстановилась после того случая.

– Ничуть, – отрезала графиня. – Она по-прежнему не способна заниматься магией. И надеюсь, в связи с этим вы понимаете, ваша светлость, что я указала её имя, только чтобы у вас не было сомнений в моей открытости перед следствием. И искренне надеюсь, что Оли даже не будет числиться в списке ваших подозреваемых.

– Кто будет числиться в этом списке, решать мне. – Ренельд чуть качнулся вперёд. – Ваше дело на данный момент только изложить мне ту информацию, которую я посчитаю полезной. Потому сейчас я позову Тибера, и мы составим протокол опроса. После чего вы можете быть временно свободны.

– Что значит временно? – Мариэтта подалась ему навстречу, оперевшись локотком на край стола.

– Будьте готовы к тому, что я могу ещё не раз вызвать вас для уточнения необходимых деталей, – пояснил Ренельд.

И знала бы вдовушка, каких усилий стоило ему сохранить спокойствие.

– Уф, – преувеличенно облегчённо вздохнула несносная мадам д’Амран. – А то я подумала было, что вы собрались звать меня замуж.

“Я тоже, – вставил Лабьет. – Но, похоже, праздничная буженина откладывается”.

– Дайте руку. – Ренельд протянул графине свою.