Жена-попаданка для графа Зотова

— Да, барыня. Граф давно на ногах, следит за сборами. Уже целую повозку вещей загрузили. Маленькая барышня тоже проснулась, вместе с Матрёной собирают книги и игрушки, — весело тараторила Агафья. — Жаль, что я не могу с вами поехать в Дивное.

— Почему? — удивилась я.

— Меня граф на время сюда вызвал. Мой муж с детьми в Ильинском остались. Я просилась, чтобы барин нас всех забрал в Дивное, но мой Василий егерь, — вздохнула девушка. — Андрей Александрович против и не отпускает моего Василия.

— И кто будет мне прислуживать в Дивном? — немного расстроилась я, так как уже привыкла к своей горничной.

— Настасья поедет с вами, а там в деревне старых слуг из деревни, может, обратно наберёте.

— Хорошо, — призадумалась я. Если раньше поместье принадлежало Паташевым, значит, и слуги у них были, которые потом стали крепостными графа Зотова.

Агафья уложила мне волосы, принесла завтрак. Вскорости я уже была готова отправиться в поместье. Вещи мои горничная собрала ещё вчера, осталось только самую малость доложить — то, чем я пользовалась с утра.

Во дворе царил настоящий переполох, слуги суетились, таская сундуки, коробы, саквояжи. Тяжёлую ношу грузили в повозку, а личные вещи хозяев крепили на дорожной карете.

Матушка тоже была тут, наблюдая за работой дворовых. Мы поприветствовали друг друга и встали рядом в ожидании. Общая суета передалась и мне, накатило волнение, но при этом я чувствовала небывалый подъём — прилив энергии и хорошее настроение.

— Господи, как я не люблю переезды, — сдержанный женский голос раздался за спиной.

— Доброе утро, Александра Антоновна, — улыбнулась я, повернувшись. Тётушка графа в синем дорожном платье стояла на пороге дома, держа в руках лёгкий саквояж.

— Странный у вас медовый месяц, Софья Андриановна, — слегка сморщила лицо женщина. — Вместо того чтобы взять отпуск и уехать куда-нибудь к морю, мой племянник решил перевезти полдома в заброшенное поместье. Теперь всё лето будете им заниматься, чтобы хоть как-то оживить эти земли.

— На море обязательно съездим, может быть, в октябре, когда не будет жары и яркого солнца, — моё хорошее настроение было не испортить подобными речами. — Но сначала нужно обустроиться и свить наше семейное гнездо.

Неожиданно на дорожке появился граф в сером костюме наездника. Он, опираясь на трость, бодро подошёл ко мне.

— Моя супруга верные слова говорит, дорогая тётушка, — спокойно произнёс муж, бегло взглянув на родственницу. Затем его глаза устремились ко мне, и на его лице появилась чуть заметная улыбка. — Доброе утро, Софья Андриановна.

— И вам хорошего утра, дорогой супруг, — чуть волнуясь, произнесла я, помня о том, что теперь, наверное, вся прислуга знает о консуммации брака.

— Вы готовы? А где Мари?

— Тут я! — со стороны сада выбежала девочка, но, увидев строгий взгляд Александры Антоновны, сразу сбавила шаг и приосанилась. — Я готова, папенька.

— Хорошо, садитесь в карету. Я поеду верхом, — муж протянул мне руку, намереваясь проводить меня. Вдруг я услышала громкий лай.

— Гораций! — ахнула я. — Он ещё в вольере? Разве пёс не поедет с нами?

— Нет, дорогая, — нахмурился мужчина. — Собака останется тут.

— Но я обещала Гору, что заберу его в Дивное, если он будет хорошо вести себя, — отчаянно посмотрела я на мужа.

— Что вы обещали? Собаке?.. — брови графа взметнулись вверх, и на его губах заиграла ироничная ухмылка.

— Можете мне не верить, но спросите у Ефима, Гораций и правда всю неделю вёл себя хорошо и слушался, — поджала я губы.

— Да, папа, он в самом деле слушается Софью, — неожиданно поддержала меня Маша. — Пусть он с нами поедет.

— Что за глупости, — фыркнул мужчина и добавил тоном, не терпящим возражений. — Садитесь в карету.

Опустив глаза, я вздохнула и скрепя сердце пошла к дормезу, в который уже запрягли две пары лошадей. Ничего, позже поговорю с графом наедине, сейчас я не могу публично проявлять непокорность мужниной воле. Горация обязательно заберу в поместье, но позже.

Пёс не унимался и продолжал истошно лаять. Когда карета тронулась с места, его вой раздался на всю округу. Поджав губы, я еле сдерживала непрошеные слёзы. Мне казалось, что я предала верного друга, который доверял мне.

Маша прильнула ко мне, приложив голову к плечу, и сдавленный вздох вырвался из её груди. Александра Антоновна сидела напротив меня с невозмутимым лицом, а матушка сочувственно посмотрела на нас с девочкой.

— Не переживай, Маша, — шепнула я, сжав маленькую ладошку, — мы заберём Гора позже.

Когда мы выехали на дорогу, вой пса был долго ещё слышен. Я была решительно настроена — сегодня же поговорю с графом насчёт питомца.

Где-то через полчаса мы неспешно выехали на пыльную прямую дорогу на север. Ещё пару часов пути, и мы прибудем в поместье. Непривычно преодолевать каких-то двадцать с небольшим километров так долго, но что поделать, первые автомобили в России появятся ещё не скоро.

— Вуф! Вуф! — раздалось издалека. Я сначала подумала, что мне мерещится, но скоро лай повторился, и уже ближе.

— Гор? — я открыла оконце и выглянула наружу. — Гораций!