Жених-дракон, или Отбор поневоле

Переместившись с поцелуями по плоскому животу вниз, я рывком стащил трусики из эртинского кружева и припал губами к заветному треугольнику. Как же она порочно пахла, от ее запаха нервы трещали по швам, а я натурально лопался.

Тесс слабо вскрикнула и, сжав между ног мою голову, запротестовала сначала, а потом заметалась по постели и выгнулась в спине. Тонкие пальцы до боли вплелись в мои волосы, но тут же переместились на плечи и царапнули кожу.

Даже если бы она вогнала в мою спину клинок, не смогла бы меня остановить. Я припал к ее трепещущей точке и, терзая заветные лепестки кончиком языка, смело погружался в жаркое нутро, сжимал сильные бедра, приподнимал их и прижимался к ней до предела.

Пока Тесс не заискрила под моим языком.

Ее молочная кожа покрылась пупырышками, губы распахнулись в немом крике, спина изогнулась до хруста, а мышцы запульсировали, сотрясая ее сильнее, чем в прошлый раз. Прохладная кожа нагрелась, девушка раскинула руки звездочкой и, глядя на меня из-под ресниц, лукаво заулыбалась.

Осторожно, с опаской, не до конца доверяя ее улыбке, я освободился от одежды. Тесс жадно наблюдала за мной, облизывая вожделенным взглядом плечи, грудь, живот. Задержала взгляд между моих ног и медленно облизнулась.

Меня колыхнуло от нетерпения, и мурашки покрыли все тело. Пришлось тряхнуть головой. Чтобы собраться, чтобы наклониться ближе, чтобы позволить Тесс не только видеть, но и чувствовать меня.

Запустил пальцы в ее спутанные волосы цвета вороньего крыла и специально сжал их до боли, оттягивая голову назад. Выставляя напоказ тонкую хрупкую шею. Заглянул в необыкновенные штормовые глаза и свободной рукой направил возбужденную плоть в ее нутро.

Тесс зажмурилась, натянулась, вцепилась в мои плечи.

— Ничего не бойся, — шепнул, проникая языком ей в рот, и настойчиво, до упора, толкнулся.

Тессианна

Он был красивым. Мощным и… желанным.

Я сдалась намного раньше, а последние часы откровенно испытывала свое терпение и силу воли. И проиграла.

Я навсегда отравлена этим мужчиной, драконом с огненной кровью.

Мягкий толчок распорол между нами стену, обвязав прочными нитями связи. Я чувствовала, как на спине горит метка, стоило Асаду погрузиться еще, уперевшись в изнывающую желанием глубину.

Сама не знаю, что нашло и откуда знаю, что делать. Я приподняла ноги, обняла Асада за бедра и крепко сжала собой. До ломоты. Быть с ним одним целым — было так правильно, так тепло.

Мы не дышали вместе. И съедали друг друга глазами.

А когда воздуха стало не хватать, Асад вдруг качнулся и зарычал до вибрации в тембре голоса. Впился в мои губы жадно и хлестко, будто поцелуем окончательно заклеймил меня собой навечно.

Наши метки засверкали красной магией и сплелись едва уловимыми магическими щупальцами, а когда он задрожал и усилил толчки, свечение погасло. Остались только искры в его черных глазах. Они горели в темноте крохотными всполохами и бросали блики на мое лицо. А потом дракон обмяк на мне и закрыл глаза, погружая меня в полную темноту комнаты.

Асад так и лежал сверху, не желая выпускать меня из объятий. Носом зарылся в мои волосы и шепнул:

— Мне сейчас придется уйти.

— Ты вернешься? — зачем-то спросила я.

— Да. Ты должна избавиться от простыни и закрыть за мной дверь. Никому не открывай, пока не услышишь три коротких стука, — сжал до легкой боли мое плечо и коснулся губами щеки, тяжело задышал. — Я все решу.

Он отстранился, а я потянула его к себе, снова царапая плотную кожу.

— Асад, обещай мне, что нашего сына не отправят в Цитадель. Дай слово.

— Обещаю, что уничтожу Айшура, и нам не придётся бояться. Я лично после отбора поведу в бой армию красных драконов.

Он поспешно ушел, а я послушно защелкнула замок, для этого пришлось завернуться в покрывало.

Я долго стояла у входа и таращилась на закрытую дверь, будто в щель на полу утекало мое счастье. Заставила себя вернулась к кровати, чтобы выполнить просьбу дракона.

Сердце все еще колотилось, ноги приятно ослабли, мышцы расслабились, тело нагрелось, и я была немыслимо спокойна.

Что со мной? Я ведь Ливерия предала, но не чувствую ни капли угрызения совести.

Хотелось распахнуть руки и закричать: «Мне так хорошо!»

Я прижала пальцы к губам. Они все еще пахли драконом, его поцелуями, его кожей. Тихо хихикнув, бросила взгляд на простынь.

Несколько капель крови застыли по центру, нарисовав на белом полотне причудливый треугольник. Я сгребла ее в комок и оглянулась.

— Избавься… Легко сказать.

Прошла по комнате в поисках чего-то подручного и ничего не нашла. Что делать? Задачка для хенсы-дарвийки в самый раз. Можно было бы сжечь, но у меня нет магии огня.

Я свернула простынь потуже, завязала узлом и пока отбросила в сторону. Порылась в шкафу, нашла сменное белье и перестелила постель. Пока делала это, жутко упарилась. Жар Ароны только сейчас по-настоящему стал мне понятен.