Жениться за 30 дней, или Замуж по-быстрому

Мне подробно объяснили, где искать интересующий объект, клятвенно заверили, что будут разговаривать тише, а еще лучше — вовсе забудут о том, что видели, слышали и знают. Еще раз сразила их своим фирменным грозным взглядом и покинула помещение.

Мы с другом, не сговариваясь, немедленно отправились туда, куда послали и действительно во втором баке слева в плотном куске льна нашли ворона.

— Офигеть, — протянул Дюк, быстрыми движениями доставая фотоаппарат. Я же стояла с раскрытым ртом, едва сдерживая рвотные позывы. Такого в моей журналистской практике еще не было. Яркая вспышка привела меня в сознание.

— Это же жуть какая-то!

Друг развернул тряпочку, разложил птицу на асфальте и принялся активно фотографировать. Очень крупная, не меньше полуметра в длину, а размах крыльев, наверняка, точно метр или больше. Черные перья, даже при рассеянном свете солнечных лучей, едва пробивающихся сквозь плотный поток сизых туч, отливали синевой. В груди бедной птицы зияла огромная дыра.

— Зачем кто-то достал у ворона сердце? И, где оно сейчас?

— Тебя это, правда, волнует? — усмехнулся друг, меняя ракурс.

— А тебя нет? Где сердце-то?

Я заглянула в бак, внимательно осмотрела тряпку. Сердца нигде не было, а это означало, либо извращенец, подкинувший одной из фавориток Райана птицу, оставил его себе, либо подкинет еще кому-то…

Справившись с тошнотой, присела на корточки, чтобы лучше разглядеть находку.

— Улыбнись в камеру!

— Дюк, не до твоих шуток, правда! Это не похоже на забавы участниц. Как думаешь, кто мог такое сделать?

— Не знаю, кто мог такое сделать, но знаю, что продам эти фотографии за очень большие деньги.

— Только после того, как я выложу их в своем блоге! Не забывай, на кого работаешь в первую очередь!

— Не вопрос, — согласился он, просматривая снимки. Оставшись довольным, мужчина убрал фотоаппарат, и присел на корточки рядом со мной.

Мы осторожно перевернули ворона, и фотоаппарат пришлось доставать повторно. На спине птицы, поверх перьев, было выжжено нечто вроде руны или пентаграммы с множеством ответвлений. Я в тайных знаках разбиралась плохо, но чувствовала, что все это связано с какой-то черной магией. Знавала одну бабку из соседнего подъезда. К ней вечно ходили, чтоб недругов со свету сжить. Однажды один из недругов, которого сжить так и не удалось, эту бабку на машине задавил. Уж не знаю, случайно или нет, но кончила она плохо. Мораль сей истории такова, что зло всегда возвращается к своему отправителю. Зачем кому-то подкидывать девушке птицу? Вопрос не давал покоя.

Убедившись, что друг зафиксировал все наши находки, я попросила его убрать это безобразие обратно в бак. Чувство голода, напомнившее о себе по пути к ресепшену, после увиденного напрочь отпало.

— Все же, мне кажется, что кто-то устраняет конкуренток.

— Грешишь на фавориток? — удивился друг, пропуская меня вперед. Швейцар услужливо открыл для нас стеклянные двери и проводил задумчивым взглядом.

— А на кого же еще? Райану явно не до подобных шуток, Клод точно такой ерундой заниматься не станет, да и работникам, думаю, не до оккультных штучек. Только эти дамочки предоставлены сами себе, слоняются без дела и думают, как бы сразить звездного блондина.

— Ты сильно переоцениваешь этих девиц. Это у тебя железные яйца, а они и от вида паука в обморок хлопнутся.

Напротив, это Дюк явно переоценивал мою стойкость. Пусть тошнота и прошла, но картина мертвой птицы так и стояла перед глазами. Брр.

— Ты лучше меня знаешь, что красивой девушке не обязательно все делать самой.

Дюк согласно кивнул и пожал плечами. Он никогда не был азартным человеком, скорее наоборот. Для него самое главное — фотографии и цена, которую за них заплатят. Разгадывать загадки, искать грязное бельишко и раскапывать финансовые и прочие тайны политиков — это уже моя задача. Его — вовремя нажать на кнопку. Впрочем, от Дюка был толк. Мне хотя бы не приходилось разговаривать с самой собой, было с кем обсудить мысли на бредовость. Самые невероятные не проходили фильтр Дюка, а те, что имели хотя бы малейший шанс на правдоподобность, получали поддержку, а иногда и развитие.

Мы остановились возле банкомата. Решив, что вечером залезу в интернет, чтобы узнать подробнее на счет метки, которую мы обнаружили на спине птицы, я переключилась на другие задачи. Предложила другу первым проверить, во сколько нас оценили. Он вставил карточку и ввел пин код.

— Ого. Тридцать тысяч. Если это за неделю, как и обещала Луна, то я вернусь домой загорелым, счастливым и почти богатым.

Тридцать тысяч натранганских — это оклад друга за месяц. Конечно, с халтурками, в том числе, и на нашу газету, у него выходило около пятидесяти, но это все равно существенно меньше того, что предлагал Райан. Свою карту я вкладывала в банкомат с заметным волнением. Руки дрожали, и я попала в картридер только со второго раза. Ввела пин-код и зависла.

— Ну, что там? Он решил заморить тебя голодом?

Заглянув через мое плечо, Дюк тоже замолчал. Даже дышать перестал, потому что волосы моего парика больше не колыхались.

— Ты тоже это видишь?