Женька, или Безумнейший круиз

Женя, молча, проводила его беспомощным взглядом. Куда снова его сгребло?! Наверняка к какой-нибудь бабе. Стоит только этому мужику оказаться рядом, как она слабеет рассудком и даже испытывает желание поглупеть еще больше, до состояния окончательной дуры. Может это какой-то гипноз? Разве много нужно ума, чтобы догадаться, как может вести себя мужик предоставленный самому себе? Ведь они не могут существовать самостоятельно, стоит их отпустить на вольные хлеба как эти козлы уже в чужом огороде… Правду сказать, и отпускать то пока некого, никто и не был привязан. … И какие претензии может она предъявлять? На каком основании она устроила бы ему выволочку? За то, что сама повесилась ему на шею? И он же теперь, видите ли, задолжал ей. За обслуживание. Получается, что он каждой, с кем переспал, должен сохранять верность и целомудрие? Ведь она для него тоже, всего-навсего, одна из них… Надо было остаться в Питере, пойти на вечеринку к Кларе (наверное, они там уже балдеют вовсю), подцепить какого-нибудь очкарика и забыть обо всем на свете. Только иногда знаешь, что надо бы, да не получается.

Очередной раз, въехав в тупик, Женя вздохнула, поднялась и, дав себе слово больше не впадать в меланхолию (к чему все эти сантименты!), принялась за сервировку стола. Кесарю Кесарево. Расставив все, по своему разумению, она вышла наружу, осмотреться.

Дворик был маленький и вмещал лишь несколько наполовину занесенных снегом деревцев, вероятно плодовых, и большое по размеру стеклянное сооружение, посредине, напоминающее оранжерею. Она сообразила, что это теплица. Стекла немного заиндевели, но кое-где были прозрачными, и можно было разглядеть, что внутри чисто и сухо. Лишь земля и деревянные переплеты слегка заиндевели. Участок огорожен невысоким забором из крашенных в зеленый цвет реек, концы которых торчали из образовавшегося вдоль ограды сугроба. Женя вернулась на скрипнувшее крыльцо, подняла голову, нашла взглядом, под козырьком, выключатель и повернула его. Двор тотчас захлестнуло ярким светом.

Выключив освещение, она уже собралась, было, вернуться в дом, когда с другой стороны от двери заметила еще один выключатель. Она повернула и его. Теперь волна света упала откуда-то со спины. Женя оглянулась и ахнула. Позади словно хрустальный дворец сияла оранжерея.

Евгения успела облазать все уголки дома и дважды разогреть обед, до того как явился наконец Василий. Раздевался молча, ни слова не произнесла и Женя, хотя довольная физиономия капитана провоцировала на шпильку — потолще да побольнее.

Только когда Василий по ее пригласительному жесту сел за стол не удержалась.

— Все удалось?

— Да, пока без происшествий. Отпустил ремонтников на новогоднюю ночь.

Женя испытующе посмотрела ему в лицо. Хотелось бы ей знать под чьей юбкой этот телефон, с которого надо целый час названивать ремонтникам, да видно не суждено, поклялась же…

После обеда Женя вывела Василия на крыльцо… Ткнув пальцем в сторону теплицы, повернула выключатель.

— Вот!

— Что? — не понял Василий и отвел глаза от яркого света.

— Здесь мы будем встречать новый год.

Василий кивнул.

— Не возражаю. Только надо включить подогрев иначе наши напитки замерзнут. Включим и, пока она нагревается, проводим старый год по утвержденной программе. Ты как?

Глаза у подлеца хитрющие, наверняка, знает «как». Женя захватила горсть снега и швырнула в него.

Василий отправился в сени разбираться с электропроводкой, а Евгения стала готовиться к проверке мебели. Тахта Жене не понравилась, показалась слишком расхлябанной. Комната хорошо прогрелась и недолго думая, она стащила с лежанки оленью шкуру на пол, примерила по своему росту, прощупала ягодицами, нет ли где жестких складок, потом, логично решив, что в таком деле никакие неудобства не влияют на процесс, решила проверить не, наведывался ли наш козлик в чужой огород.

Когда Василий, разобравшись с выключателями, вернулся в комнату, ему едва не упал у порога. Женя в куртке, надетой на голое тело, стояла раздвинутыми коленями на оленьей шкуре, и медленно расстегивала на груди последние пуговицы, призывно глядя ему в лицо. Одновременно она плавно оседала ягодицами на ноги, отчего полы куртки, разъезжаясь, открывали ее бедра все выше… Василий, прямо в засыпанных снегом унтах, словно под гипнозом, пошел на соблазнительницу, но Женя, вскочив, запахнула куртку, потом обняла его и шепнула, что не хочет прозы. Хочется немного поэзии. Лучше с брызгами шампанского. Василий посмотрел на нее озадачено. Она и сама не ожидала, что сможет выкинуть такое коленце, но оттого, что смогла удержаться, подняло ей настроение на несколько пунктов. Но все-таки больше из-за успешно пройденного Василием теста на верность, Вряд ли бы он так загорелся после блуда. Уж не молод! Мысленно она пообещала Василию в награду полную раскрепощенность на всю ночь.