Женька, или Миражи над Барселоной

От участия в выборе компьютера Василий попытался откреститься, на что Женя согласилась, что выберет сама, но попросила поехать с ней. В качестве переводчика. Продавцы вряд ли владеют русским языком и обмануть могут…А хотелось бы получше да подешевле.

Василий засмеялся и сказал, что вероятно, этот синдром она приобрела в Архангельске, не оставит ее до конца жизни.

– Да не только в Архангельске. Мы никогда с матерью не жили так. А разве это неправильно? Зачем бессмысленные расходы? Все должно быть рационально, – рассудила Женя.

– Но ведь, наверное, хочется иногда оторваться?

– Нет, – искренне ответила Женя. – В этом нет. Мне никогда бы не доставила радости дорогая бессмыслица. Ты же видишь, на мне нет никаких бриллиантов, дорогих украшений. Одно обручальное колечко, да золотая цепочка на шее.

–Да, – согласился Василий и как-то странно посмотрел на Женю.

– Что? – спросила Женя, подозревая, что он чего-то

недоговаривает.

– Придется сдать…

– Не поняла.

– Сегодня у нас день знакомства. Помнишь? Тот день в Таллинне?

– Надо же! – удивилась Женя. – Я то помню, но не думала, что помнишь и ты…

– Я купил тебе подарок, но, думаю, тебе он не понравится, раз такое дело.

– Какое дело?

– Ну, ты же не любишь безделушки.

– Покажи.

Василий вынул из дипломата коробочку, в форме сердечка.

Женя открыла ее. Внутри блеснуло бриллиантом маленькое колечко. Она невольно ахнула, вынула драгоценность из футляра и надела на безымянный палец руки.

– Даже по размеру, – удивилась Женя – Глупый! Это уже не безделушка?! Это уже подарок. А как же компьютер?! Он не отменяется? – спросила она с подозрением.

– Конечно, нет. Он же тебе для работы. Все равно, что лопата.

Женя покосилась на Василия.

– Ты веришь, что у меня что-нибудь получится?

– Даже не сомневаюсь.

– У меня же нет никакого опыта. Одно желание… Может быть, я затеяла что-то нереальное…

– Ну вот! Оказывается, ты сама в себя не веришь. Мы можем пригласить редактора.

– Нет, нет! Я хочу все сама…

Василий пожал плечами.

– Ну, смотри!

Женя внимательно посмотрела ему в глаза.

– Чем бы дитя ни тешилось…?

– Ну, почему же…Сейчас это модно, – убедительным

тоном отозвался Василий. – Пишут даже те, кто и азбуки толком не знает.

– Ну, конечно, – согласилась Женя. – И я, наверное, такая же безграмотность.

– У тебя получится, – заверил Василий и, прежде чем уйти подошел к ней, обнял за плечи и шепнул на ухо, что обязательно.

Наверное от растерянности она забыла сказать, что любит его… Да он и так знает. Она же по-прежнему хочет, чтобы Василий был рядом, чтобы улыбался ей, радовался сюрпризам, которые она ему изредка преподносит, наконец, она боится, его потерять …Ну да, правда, секс…

Почему мысли о нем ее до сих пор не радуют? Ведь совсем недавно, на побережье, ей показалось, что уже все налаживается, что вот-вот… И, ничего.

Что, опять климат? Но в сотне километров от их дома были такие же условия. То, что пришло ей в голову, будто воздействие болота способствовало возвращению (хоть и частичному) чувственности – бред элементарный. Она это поняла, когда возвращались. Уже одно то, что после трехдневного отсутствия порог дома она перешагнула с удовольствием (если не с радостью) подтверждает, что акклиматизация завершилась. Значит, проблема не в климате. Может дом поставлен на каком-то неблагоприятном месте. Какое– нибудь геомагнитное поле, подавляющее всякое желание к совокуплению? А может все здесь заворожено. Дом то цыганский?!

Конечно, она лукавит. Она уже давно догадывается, в чем проблема, но не может пока в этом признаться Если открыть все карты, то дрейфовать так, как до сегодняшнего дня уже не удастся. Одно дело догадываться о болезни постигшей тебя, другое получить заключение по результатам исследования. В первом можно себя водить за нос, придумывать всякие спасительные небылицы и тянуть время, тогда как второй просто ставит тебя к стенке. И тогда ты должен решать – умереть от этой болезни, не принимая никаких мер или решаться на операцию, которая, может быть, спасет тебя, а может и нет, но обманывать себя дальше – не получится.

Но зачем же обман? Она всегда считала унизительным прятаться за ложь и добивалась правды, каким бы боком она не вышла. Чего же трусит сейчас? Потому, что диагноз поставит ее перед выбором? Ну что ж! Пусть этот выбор будет смертельным. Тем более что бесконечно закрывать глаза на то, что опасность катастрофы нарастает, как снежный ком не удастся.