Жены и дочери. Мэри Бартон [сборник 2023]

Через несколько минут карета круто свернула в ворота парка и по высокой луговой траве, ждущей сенокоса, так как это не был аристократический олений парк, направилась к старому помещичьему дому из темно-красного кирпича, находившемуся не более чем в трехстах ярдах от дороги. С каретой не высылали лакея, но у входа стоял почтенного вида слуга, еще прежде, чем они подъехали, готовый встретить гостью и проводить в гостиную, где ее ожидала, лежа на диване, хозяйка.

Миссис Хэмли поднялась с дивана и с нежностью приветствовала Молли. Она продолжала удерживать руку девушки в своей и после того, как кончила говорить, вглядываясь в ее лицо, словно изучая его, не заметив легкого румянца, который вызвала этим на ее обычно бледных щеках.

— Я думаю, мы станем большими друзьями, — сказала она наконец. — Мне нравится ваше лицо, а я всегда сужу по первому впечатлению. Поцелуйте меня, моя дорогая.

Было гораздо легче стать действующим, чем оставаться пассивным участником этой «клятвы в верной дружбе», и Молли охотно поцеловала приподнятое к ней ласковое бледное лицо.

— Я хотела сама поехать и привезти вас сюда, но жара меня утомляет, и мне это оказалось не под силу. Надеюсь, поездка была приятной?

— Очень, — ответила Молли с застенчивой краткостью.

— А сейчас я провожу вас в вашу комнату. Я распорядилась, чтобы вас поместили поближе ко мне. Я подумала, что вам так больше понравится, хоть эта комната и поменьше другой.

Она медлительно поднялась с дивана, накинула легкую шаль на свою все еще стройную фигуру и повела Молли вверх по лестнице. Спальня Молли оказалась смежной с гостиной миссис Хэмли, откуда выходила еще одна дверь — в ее собственную спальню. Она показала Молли этот удобный способ сообщения и, сказав своей гостье, что будет ждать ее в гостиной, закрыла дверь, оставляя Молли знакомиться со своим новым окружением. Прежде всего девушка подошла к окну — посмотреть, что из него видно. Внизу, прямо под окном, был цветник, за ним — луг с вызревшей травой, меняющий цвет длинными полосами под легким дуновением ветерка, немного в стороне — огромные старые деревья, а за ними, примерно в четверти мили, — только если встать очень близко к краю подоконника или высунуться в открытое окно — виднелось серебристое мерцание озера. По другую сторону от леса и озера обзор был ограничен старыми стенами и высокими островерхими крышами служебных строений. Сладостную тишину раннего лета нарушали лишь пение птиц и близкое гудение пчел. Вслушиваясь в эти звуки, которые делали еще более чарующим чувство тишины и покоя, Молли забыла обо всем, но внезапно ее вернули к реальности голоса в соседней комнате, где кто-то из слуг разговаривал с миссис Хэмли. Молли поспешила открыть свой сундучок и разложить немногочисленные наряды в ящиках красивого старомодного комода, который должен был служить ей также и туалетным столиком. Вся мебель в комнате была старомодной, однако превосходно сохранилась. Занавеси были из индийского набивного ситца прошлого века — краски почти выцвели, но сама материя была безукоризненно чиста. У кровати лежал совсем узкий ковер, но деревянный пол, так щедро явленный взору, был из тщательно отполированного дуба, с планками, пригнанными одна к другой так плотно, что между ними не могла застрять ни одна пылинка. В комнате отсутствовали какие бы то ни было предметы современной роскоши — ни письменного стола, ни кушетки, ни трюмо. В одном углу на полочке стоял индийский кувшин с сухими лепестками — вместе с ползучей жимолостью за открытым окном они наполняли комнату ароматом, с которым не могли бы сравниться никакие духи. Готовясь к новому для нее обряду переодевания к обеду, Молли разложила на кровати свое белое платье (прошлогоднего фасона и размера), привела в порядок прическу и одежду и, прихватив рукоделие (вышивку шерстью), тихо открыла дверь и увидела миссис Хэмли, лежащую на диване.

— Может быть, мы останемся здесь, дорогая? Я думаю, здесь нам будет приятнее, чем внизу, и к тому же мне потом не надо будет лишний раз подниматься по лестнице, чтобы переодеться.

— Я буду очень рада, — ответила Молли.

— Ах, вы взяли свое вышивание, вот умница, — сказала миссис Хэмли. — А я вот мало вышиваю. Я очень много бываю одна. Видите ли, оба мои мальчика в Кембридже, а сквайр целыми днями занят, и его нет дома — вот я и совсем почти разучилась вышивать. Я много читаю. А вы любите читать?

— Это зависит от книги, — ответила Молли. — Боюсь, я не люблю «серьезного чтения», как папа это называет.

— Но вы любите поэзию! — подхватила миссис Хэмли, почти перебивая Молли. — Я это сразу поняла по вашему лицу. Вы читали последнее стихотворение миссис Хеманс? [18] Хотите, я его вам прочту?