Жернова истории 4 (СИ)

В памяти засело слово «карамелька», но что это такое – разрази меня гром, вспомнить никак не мог. Лишь после долгих размышлений я с большим сомнением предположил, что, судя по термину, это смесь, а вероятнее всего, даже сплав на основе сахара. Так, а что нужно, чтобы сахар хорошенько так горел? Наверное, смешать его с… С бертолетовой солью? Нет, эта смесь рванет, а не гореть будет. Тогда, наверное, с селитрой. Но с какой селитрой – калийной или натриевой? И в какой пропорции? И какова технология приготовления такого сплава, чтобы не устроить пожар, или того хуже, взрыв? Нахально пользуясь своим служебным положением, я припахал специалистов из Главхимпрома, свел их с работниками еще не учрежденного официально ГИРД, и довольно скоро был получен искомый результат. Мне были представлены результаты испытаний, которые показывали, что импульс у такого топлива даже повыше, чем у черного пороха. Селитра нужна таки калийная, в пропорции примерно 60-65% селитры и 30-35% сахара.

Другая идея, которую тоже пришлось выкатывать от своего имени – использование нитробумаги. Точнее, плотного рулончика, получаемого из обыкновенной газетной бумаги, пропитанной раствором селитры и высушенной. Уговорил гирдовцев проверить и это предложение, и вновь оказалось, что вбросить идею куда проще, чем добиться ее воплощения в жизнь. Селитра при высыхании кристаллизовалась на поверхности бумаги, что сильно снижало эффективность горения. К счастью, энтузиасты ракетного дела не отступили, и после разнообразных попыток кому-то из них пришла в голову мысль нагреть бумагу – кратковременно, чтобы не вызвать ее возгорания, но достаточно сильно, чтобы добиться расплавления кристаллов селитры. Для этого использовали обыкновенный утюг, который попросту утащил из дома один из участников этой затеи. Утюг был испорчен, но искомый результат оказался все-таки достигнут.

Мне хотелось не просто дать толчок ракетному моделированию, а как можно шире заразить «ракетной лихорадкой» молодежь. Поэтому я не мог не вспомнить о коммунах Макаренко, тем более что сам ему намекал на нечто подобное. Через Осоавиахим до меня дошла информация о том, что в Харьковском техническом институте имеется студенческая группа по исследованию проблем реактивного полета. Вот их-то и надо пристроить наставниками по ракетному делу к макаренковским воспитанникам.

Командировав сам себя в Харьков по линии Главвоенпрома – надо же было проверить, как идет подготовка к выпуску малой серии танков Кристи (уже получивших индекс БТ) для проведения испытаний, – довольно быстро нахожу на механическом факультете ХТИ, на его авиационном отделении, студенческую группу, занимающуюся реактивными проблемами. Руководит ею недавний выпускник ХТИ, а ныне молодой конструктор Харьковского авиазавода, Алексей Щербаков. Устремления у них были вполне конкретные – создание порохового ускорителя для самолетов, хотя и смежными проблемами они тоже интересовались, со всем свойственным молодости энтузиазмом.

Встретившись с Алексеем, после краткого взаимного знакомства не начинаю ходить вокруг да около, а сразу беру быка за рога:

– Как ты смотришь, Алексей, чтобы твои студенты занялись по линии Осоавиахима руководством кружками ракетного моделирования среди учащихся, проходящих допризывную подготовку?

– Виктор Валентинович! – озадаченно восклицает он. – Ребята и так загружено по самое горло! Им же ещё и самим учиться надо, а расчеты и изготовление реактивных устройств отнимает прорву времени и сил!

– Эх, не видишь ты перспективы, Алёша, а ещё комсомолец! – небольшой наезд не помешает. – Пока вы тут в своем кружке варитесь, действительно, сил угробите массу, а результат приблизите на чуть-чуть. Если же распространить увлечение ракетным моделированием как можно более широко среди молодежи, то скоро у вас появится множество помощников, на которых можно будет переложить значительную часть ваших забот. Смекаешь? – в ответ Щербаков неуверенно кивнул. На авторитеты в те времена молодое поколение не очень-то оглядывалось. Но Алексей сразу понял, что я с не с начальственным разносом прибыл, а, напротив, заинтересовался их делом, и потому не торопился возобновлять свои возражения.

– Ты учти, – продолжаю подкидывать аргументы, – среди учащихся второй ступени такие изобретательные ребятки порой попадаются – только держись. Они и в химии маракуют, и над рецептурами порохов могут поколдовать. Тем более что их и реальным делом можно заразить… – вот тут руководитель «реактивной группы» все же не сдержался и возразил:

– Чтобы работать над реактивным ускорителем для самолета, надо ещё и аэродинамику знать, и прочность конструкции уметь рассчитывать. А этого по школьным учебникам не превзойдешь, даже если очень захотеть!