Жестокие игры

Она зажмурилась, запрокинула голову и задвигалась волной, не выпуская член из своей дырки, сокращала внутренние мышцы, заставляя меня закусить губу, чтобы сдержать стоны. Что говорить, старшекурсница — отличная любовница, только у меня кончились презервативы, поэтому все же сдержал порыв кончить, дождался, пока это сделает она, и склонил ее к блестящей влагой напряженной головке.

Девушка облизала ее и взяла в рот. Я заправил ей полную глотку спермой уже через несколько глубоких движений.

Голова шла кругом, тело налилось ленью, но мне уже хотелось на свежий воздух и почти невыносимо — курить.

— Черт… классно, — улыбнулся широко и сыто. — Но мне пора. Перед универом надо хоть пару часов поспать.

Или заглянуть к Маринке и подвезти ее на занятия, а заодно посмотреть, как будет себя вести скромница при виде меня? Заманчивая идея. Можно кофе вместе где-нибудь выпить…

Представил, как ее губы касаются края чашки, и мозг закоротило. Я вроде уже спустил весь пар, но даже воображаемое невинное движение губ пигалицы снова вызывало стойкое возбуждение.

Однажды я должен буду провести между нами красную черту, за которую нельзя заступить. А пока то и дело нырял на запретку, чтобы испытать те эмоции, которые захлестывали, когда мелкая оказывалась рядом. Она как доза амфетамина — я подсел на нее, хотел сорвать этот райский плод… чтобы потом отойти в сторону, оставив Маринку зализывать кровавые раны…

Оделся, ответил на пылкий поцелуй такой же сытой как я кошечки, пройдя ладонями по изгибам ее точеной фигурки, и выпрыгнул в окно.

Тело налилось приятной тяжестью, как после тренировки в зале. Секс — лучший вид спорта, а я сегодня достойно выдержал марафон, прокачал каждую мышцу, дав волю темной половине меня.

Весенний рассвет давно наступил, но еще было слишком рано, чтобы Москва ожила. Шёл расслабленный, никуда не торопясь, наслаждался горьковатым дымом сигарет, наполнявшим легкие ядовитым теплом, и уже видел свою машину, когда меня буквально сбило с ног.

Девушка выскочили из арки дома, как пуля, и, врезавшись в меня, опрокинула нас обоих на брусчатку. Больно приложился плечом, хотя успел частично сгруппироваться — на чистых рефлексах. Незнакомка оказалась у меня в руках. Ее колотило в истерике, губы тряслись так, что она не могла ничего сказать. Я поднялся, поставил ее на ноги… и увидел на шее узкий ремень.

— Спас…и! Они мен…я убь…ют! — клацала зубами девчонка.

— Кто — они? — тревога перехватывала горло, голос охрип.

Ужас разлился по телу липкой волной холодного пота. Уставился на ее шею… чокер. Он сидел очень плотно, явно причинял девушке дискомфорт — она без конца трогала его пальцами. Его нужно было срочно снять.

— Ох...хотники, — ответил девушка и заметалась взглядом по темным тротуарам переулка.

— Я попробую снять ошейник! — встрянул ее, лихорадочно соображая, что может быть у меня в машине из подходящих инструментов.

Развернул девчонку посмотреть на застежку, но она оказалась электронная, с каким-то устройством вместо… как вообще выглядят застежки на таких вещах?! Оставалась возможность разрезать чокер, и уж нож у меня точно в арсенале имелся. Схватил девчонку за руку и потащил за собой… но через несколько шагов она как-то странно булькнула, дернулась, выдернув руку.

Я обернулся — из-под чокера густо лилась кровь, мне на секунду показалось, что под ним по кругу глубоко порезана шея.

А потом раздался хлопок, звук, похожий на треск… и прямо мне в руки упала черноволосая голова…

------------------------

[1] Эпикри́з (мед.) — выписка о состоянии больного, о диагнозе, причинах возникновения и развитии болезни, об обосновании и результатах лечения, формулируемое по завершении лечения или на определённом его этапе.

[2] Волк нор не меняет.

Глава 8. Аlter ego

Шарики, зашедшие за ролики — это не лучший диагноз. Но Вадим Юрьевич когда-то сумел убедить меня, что это не плохо, не хорошо — просто вот так бывает. Моя личность раздвоена, и вторая — «темная» сторона — циничная сволочь, но не полномасштабное зло.

С ним мои скилы прокачаны. Наше взаимодействие, по словам дока, уникально — мы не переключаемся, как телеканалы, а взаимодействуем постоянно. Но так стало далеко не сразу.

Егор старше на десять лет, мудрее и сильнее, а я настырнее, резче и гораздо эмоциональнее. Он хотел подчинить, подавить меня, но док Юрьич его убедил, что при нашем общем пакете ценностей и вкусов мы дополняем друг друга и практически ни в чем не противоречим, а потому можем быть эффективнее, если сумеем найти общий язык и раз и навсегда договориться... владеть одним телом. 

Мы смогли. И теперь всегда действуем сообща, но оставляем друг другу личное пространство. Как сегодня ночью, когда он повернул руль к Алинке.

Но сейчас я находился в клиническом ступоре, со стороны наблюдал, в глухом шоке, как мой доппельге́нгер разжимает застывшие на голове жертвы пальцы, наклоняется к телу, осматривает шею и одежду в поисках хоть чего-то, чтобы узнать, кто эта девушка, и ищет остатки чокера. Он, как всегда, хладнокровен, но…