Жестокие игры

Стало не по себе. Я всегда его чувствовал с того момента, как осознал себя. Меня будто из какой-то пустоты выдернул отчаянный и полный ужаса вопль мелкого парнишки, и желание защитить его было невыносимым. Мальчишка вырос, но ему по-прежнему нужна моя защита.

А эта девчонка… Пацан сейчас по уши в дерьме не из-за нее. С ней я могу разобраться позже. Сдержаться бы только…

Выключил воду, прижал махровое полотенце к лицу. Повесил его на место и взглянул на себя в зеркало. Я в него смотрелся гораздо чаще, чем Виталий. Видеть тело, которое прокачал до последней мышцы — такой же кайф, как владеть им. Получать этот кайф — дорогого стоит. Когда достаются крохи, безмерно ценишь каждую и слизываешь даже ее тени.

Сейчас бы Алину в постель. Наслаждался бы каждой молекулой этого тела. Дочка медиамагната хороша в деле, ее языку и губам самое место на члене.

Он поднялся, стоило вспомнить искусный минет с золотой цепочкой.

Я усмехнулся, руками немного поправил волосы — сейчас я за пацана, а в его стиле легкая сексуальная небрежность во внешнем виде и манерах. Надо было мне прокачивать актерское мастерство, а не только боевые навыки и танцы, которыми занялся как лучшим способом проработки глубокой мускулатуры.

Открыл дверь ванной и наткнулся на девчонку, замотанную в одеяло. В руках она держала охапку своей одежды и смотрела исподлобья.

Снова запекло в груди, сжались в кулаки пальцы — порыв вцепиться ей в горло чуть ли не ломал кости, даже дышать стало тяжело. Неконтролируемая ярость жгла нетерпением покончить с девчонкой раз и навсегда.

— Знаешь, я начинаю думать, что тот хакер правду про тебя сказал, — тихо сказала гостья и оттолкнула меня с прохода. — Ты так ведешь себя, будто у тебя и правда раздвоение личности. Я скоро от тебя шарахаться начну.

Она прикрыла за собой дверь и щелкнула задвижкой. А у меня брови полезли на лоб.

Не понял…

Почему мы с Виталей об этом не в курсе? Похоже, надо заехать к этому дельцу да тряхнуть его. Сначала у этой… пигалицы, кажется… выяснить, что там наболтал ей компьютерный гений.

Кстати.

Пока девчонка плескалась под душем, включил комп и сдернул с себя джинсы и футболку-поло, открыл гардероб. Выглаженные рубашки аккуратно развешены от белой к черной в соответствии с последовательностью оттенков RGB. Над ними так же приятно глазу распределены костюмы — по брендам и сезонам. Выдвижное отделение с обувью, полки с идеальными стопками аккуратно сложенных лонгсливов, пуловеров и прочего, ремни, зонты, барсетки, запонки, галстуки, пачки носовых и шейных платков — все на своем месте. Любо-дорого смотреть.

Все портила вторая половина большого гардероба — у пацана хаос. Хотя и в нем можно найти свою структуру, по крайней мере, носки и прочие мелочи распиханы по ящикам, что должно висеть — висит, хоть и не выглаженное, что должно лежать сложенным — засунуто абы как. В этом весь Виталий — упорядоченный хаос.

— Ого! — раздалось за плечом.

Вздрогнул и резко повернулся. Рука сама схватила девчонку за шею. Правда, реакции не сжать пальцы мне хватило.

— Нравится? — спросил вместо этого серьезно, но руку не опустил.

Ее кожа приятная на ощупь, словно персик. Скользнул по шее выше, обнял подбородок, чуть сжал со щеками. Девчонка нахмурилась, внимательно глядя мне в лицо, словно искала что-то.

— Да… Виталя… — вкрадчиво позвала. Взгляд ее заметался от одной половины шкафа к другой и спустя три секунды, словно через силу, снова остановился на моем лице. — Никогда не видела тебя в костюме… — сглотнула, будто у нее пересохло в горле, а в глубине взгляда тщательно прятала страх.

— Хочешь посмотреть? — вздернул бровь, не улыбаясь.

Она едва заметно кивнула, а я наклонился поцеловать ее — пухлые четко очерченные губы манили. Даже мокрые волосы, еще не расчёсанные, не портили ее облик, а добавляли какой-то… доверчивой интимности, что ли. И тело на нее реагировало вполне однозначно. Я очень захотел трахнуть эту малышку. Виталя же раскрыл уже этот лотос, значит, можно продолжить развращать красотку.

А она на самом деле красотка. Не такая агрессивно-броская, как Алинка, совершенно другая: уютная — в объятиях такой хочется лежать и носа не высовывать во внешний мир; мягкая и теплая, обволакивающая и медовая. Такую баловать и целовать, на руках носить и нежить… Трахать и трахать…

— Иди-ка ко мне, прелесть, — потянул к себе за плечо девочку, проваливаясь в ее взгляд.

— Нет… — отступила и закусила губу. Ох и зря, член уже торчал над трусами трубой, призывно выделив каплю смазки. — Виталя… — ее взгляд упал на головку и тут же резко и стремительно, как на батуте, вскочил назад мне в глаза, — ты говорил, что тебе некогда. Отвези меня в общежитие… Или нет! Я сама доеду!

Она попятилась, а через три-четыре шага развернулась и бросилась в спальню. Я ухмыльнулся и пошел за ней. Она схватила там свой дешевенький клатч и уже неслась назад, но попала в мои руки как раз на пороге комнаты.

— Я думаю, дела не обидятся, если мы с тобой…