Жестокие игры

Парни в школе были какими-то несуразными, мелкими, непривлекательными, а Демка Волков нравился мне с детства. И тогда, три года назад, будь он чуть настойчивее…

Демьян навалился сверху, запечатав мне рот ладонью, а затем раздвинул ноги. Миг – и перед глазами пронеслась комета, заряженная резкой острой болью. Слезы брызнули из глаз. Я попыталась вырваться, но любовник принялся иступлено покрывать поцелуями мою шею, плечи, лицо…

Он целовал и лизал, беспощадно тараня меня изнутри. Адская боль оглушила. Даже не пыталась разобрать, что шептал мне Демьян в этот момент. Его губы дрожали, словно в бреду: страстно, тихо, не переставая целовать и трахать. Где-то на подкорке пронеслось, что он просит прощения. Извиняется. Просит простить его грешную душу.

Но я не была вполне уверенна. Скорее всего, включилось аварийное мышление – состояние аффекта взяло свое. Я просто закрыла глаза, пытаясь абстрагироваться от всего происходящего. Сама пришла, разделась и упала в его сети. Сама получила то, что хотела.

Бессмысленно плакать, я теперь взрослая.

В какой-то момент физическая боль практически утихла – Волков знал свое распутное дело. Я даже послушно обвила его шею руками, дожидаясь, пока он наиграется. А Дёмка все никак не мог мной насытиться: трахал быстро, жадно, не забывая лапать во всех местах и глубоко-глубоко-глубоко целовать.

Мне начало казаться, что река воспламенилась, и вокруг все пылает. А еще непонятно, почему дрожали кончики пальцев, и где-то в глубине живота зарождалась тягучая вязкая лава. Все-таки его запах как-то по-особенному на меня влиял.

Демьян кончил. Он сцепил зубы, но до моего слуха долетел сдавленный короткий стон, и капелька пота скатилась с его подбородка прямиком на мое лицо. И снова этот душевыворачивающий запах. Смесь отчаяния и экстаза.

Когда Волков покинул мое тело, я еще какое-то время находилась в прострации, так и валялась, распластанная по покрывалу, не в силах даже прикрыться.

Одевшись, он натянул на меня измятый сарафан, зачем-то сбегал в кусты, а потом подхватил на руки и потащил в сторону бабушкиного дома…

Глава 11

К счастью, свет в окнах уже не горел. Как-то исхитрившись достать ключи из моей сумки, Демьян бесшумно открыл калитку и, продолжая удерживать меня на руках, проник на территорию двора. Надеялась, что на этом наше рандеву подойдет к концу, а завтра с утра, поджав хвост, я сбегу и отсюда. Вдруг ремонт в общежитии уже волшебным образом закончился, а если нет, перекантуюсь несколько дней в самом дешевом хостеле Москвы. Спасибо ба – сунула мне немного денег в честь поступления в МГПУ.

Но Волков и не думал прощаться: на цыпочках преодолев расстояние до спальни, уложил меня в кровать, а сам присел рядом.

– Прости, у меня ни разу не было девственниц, – снисходительно потрепал по щеке.

– Урод ты, Дёмка, – улыбнулась сквозь слезы.

Некоторое время я с вызовом смотрела ему в глаза. Думает, унизил, в грязь втоптал?! Не дождется. И отчим уродский, и мать, которой до меня нет дела, еще локти кусать будут. Вот как покорю столицу, добьюсь в Москве головокружительных высот, а они так и останутся прозябать в своих Березках и Твери…

– А ты очень красивая. Пи*дец какая красивая, Снеж.

– И никому не нужная, – добавила, истерично рассмеявшись.

Нечто на дне его расширенных зрачков утихомирилось: исчез этот бесноватый блеск. Мой Дёмка вернулся, а лютый волкодав, напившийся свежей девственной крови, ускакал в лес.

– Зачем ты так? – спросил, нервно поигрывая костяшками пальцев.

– Затем, что я ненавижу свою жизнь. Отец всегда о мать ноги вытирал, а после развода она связалась с еще большим мудаком. А я, дура, взяла и отдалась тебе. И о чем только думала? – попыталась перевернуться, но тяжелые ладони удержали меня в исходном положении.

– Ты ошибаешься – сказал вдруг тихо и хрипло, простреливая обреченным взглядом.

С губ Демьяна слетел клокочущий рваный смешок, будто его демон вернулся с прогулки. В этот момент мне стало по-настоящему жутко. Отчаянно втянув порцию душного воздуха, попросила:

– Пожалуйста, уходи.

– Не уйду, – выдал с таким развратным блеском в глазах, что между ног увлажнилось.

Язык прикусила под гнетом несдержанного волчьего взгляда. Даже после беспощадного траха на берегу реки не могла проявить решимость и выгнать его вон. А ведь всего-то нужно было разбудить бабушку – она бы поставила на уши всю деревню…

– Я боялся, что ты проберешься под кожу. Пытался абстрагироваться, представить на твоем месте другую телку. Именно телку, которую надо драть. А ты такая красивая была, и небесная. Как с облака упала, распластавшись в моих грязных руках…

Не давая мне опомниться, он наклонился и запечатал на губах несдержанный похотливый поцелуй. Поцелуй – предложение, как всегда глубокий, настойчивый и очень влажный.

– Уходи! А то бабушку позову! – прошипела в манящие красивые губы.

– Не позовешь. Хочешь ты меня, – Волков бесстыже залез мне в трусы. – Говорю же, хочешь! Вон, как всегда, реагируешь – брызжешь, как фонтан, и пахнешь так, что а-а-а… – парень запрокинул голову, издав тихий гортанный стон.

– Урод.