Жестокий Отбор

— Да, мой господин! Все будет сделано в наилучшем виде.

Уго склонил голову. Несмотря на заверения Аклина, тревога не уходила. Сжимала горло, перехватывала дыхание, отзываясь мелкой дрожью в пальцах. Они явно что-то упускали! Что-то важное, едва уловимое билось на грани сознания, но он так и не смог понять…

— Не откажитесь взглянуть на ее презентационный ролик, — произнес Аклин, сбивая с мысли. — Вышла презабавная вещица.

Кивок головы, и вот уже Эйвери Мэй, одетая в светлое, наивно и искренне говорит с экрана визора о своей любви к Наследнику. За ее спиной — зеленые леса, которые сменяют ковры изумрудных полей, усыпанные яркими цветами. Новый кадр, и вот уже золотистые степи убегают в горизонт, пересеченные голубыми лентами рек с чистейшей водой, из которых синхронно с музыкой выпрыгивают, посверкивая на солнце серебристыми боками, здоровенные рыбины. Затем — чистенькие города и узкие улочки. Опрятные люди — улыбающиеся, довольные, чьи дети играют на крылечках выкрашенных в синее с белым одноэтажных домиков.

— Неплохо же живут на Пторе! — буркнул Уго. — К чему эти постоянные протесты?

— Не уверен, что записи именно с той планеты, — отозвался заместитель. — Но я могу проверить.

— Думаю, не обошлось без Адели Тирхи… Но это уже не имеет значения! — оборвал его Уго Синетта. — Ты прав в одном — презентация совсем неплоха. Возможно, с ее помощью Эйвери Мэй даже поднимется на несколько строчек в рейтинге.

— Этого не будет, мой господин! — настаивал на своем Аклин.

— Проследи, чтобы все прошло без заминок, — наконец, приказал ему Уго. Взмахнул рукой, отпуская заместителя.

Директор собирался уже вызывать секретаршу, решив уточнить завтрашнее расписание, но его палец так и завис над экраном. Уго Синетта вновь бросил взгляд на беспокойный город. Мимолетное чувство сожаления кольнуло в грудь, поднялось выше, запершило, защекотало горло. Он знал, что помимо работы на благо корпорации существует и другая жизнь, в которой красивая женщина — его женщина! — ждет его большом доме, а сыновья играют на пороге…

Может, стоит попробовать с Нэдри? Она красива и отнюдь неглупа.

Нет же! — оборвал себя с досадой. Он не сошел с ума, чтобы плодить своих же конкурентов! Дети имеют обыкновение вырастать и делают это слишком быстро. Не успеешь оглянуться, как старший сын возжелает твое кресло, решив отнять твою корпорацию.

И сын будет выжидать… Изо дня в день строить планы и надеяться, что ты ошибешься, сделав неверный шаг. Станет размышлять — убить ли тебя сейчас или подождать, пока оступишься, и совет директоров пришлет уведомление об отставке. Так было с его отцом, и Уго Синетта не собирался совершать похожей ошибки.

Он слишком долго ждал, пока отец освободит директорское кресло. И сел в него, когда оно все еще хранило тепло чужого тела.

* * *

— Ну же, Эйви, соберись! Не волнуйся, мы попробуем еще раз, — ободряюще произнесла Адели. — И будем пробовать, пока у тебя не получится.

Я задергалась, закрутилась на мягком пуфе. Потянула кверху непокорный ворот светлого платья — говорила же, слишком большой вырез! — затем бросила тоскливый взгляд на дверь в собственную комнату. Мне давно уже хотелось убежать, улечься на огромную мягкую кровать с подогревом, обнять Лосика и подумать… Вернее, вспомнить все, что произошло за последние два дня.

Но расслабиться мне не позволили, да и сбежать не было никакой возможности. Мы сидели в большой гостиной, переоборудованной в студию, и вот уже битый час, а то и два пытались сделать запись для презентационного ролика. Измучились все — Адели, Тир, Селена, его помощница, и два оператора. Да и мне порядком досталось за косноязычность. Невозмутимость сохраняли разве что маленькие дроны со встроенными камерами, кружившие головой, словно прилипчивые мухи. В который раз я подавила желание поймать и придавить некоторых особо прилипчивых… Вместо этого расправила подол, сложила на коленях руки и с готовностью посмотрела на Адели.

Все же, платье было так себе…

«Наивное» — прозвала его куратор, уверяя, что именно в нем мне стоит записывать презентационный текст. По мне, до наивности этой одежде было далеко. Большой вырез, обнаженные плечи, серебристая шнуровка по бокам, пышный подол, который заканчивался рваными краями высоко над коленями. В нем я чувствовала себя слишком раздетой. Нервно пригладила слишком уж распушившиеся волосы.

В этом мире, у этих людей, все было слишком… Слишком ярким, показным, бросающимся в глаза. И меня они пытались сделали под стать себе! А еще и требовали горячих и искренних признаний в неземной любви к Наследнику Сатору Солу.