Жилец

Бросив на мужа быстрый взгляд, миссис Бантинг убедилась, что он держится как обычно и, по всей видимости, далек от задних мыслей.

– На улице, кажется, что-то выкрикивали… до того, как мне сделалось плохо, я хочу сказать.

Настал черед Бантинга взглянуть на жену настороженно. Он ни минуты не сомневался в том, что внезапный приступ – или истерика, все равно, как это назвать, – у его жены был вызван именно выкриками газетчиков. И она была не единственной женщиной в Лондоне, которой Мститель подействовал на нервы. В утренних газетах говорилось, что многие жительницы столицы боятся в одиночку выходить из дома. Возможно ли, чтобы ее необычное поведение не имело никакой связи с криками и переполохом за окнами?

– Разве ты не слушала, о чем они кричали?

Миссис Бантинг подняла глаза. Она была бы рада притвориться, что ничего не знает. Но это оказалось ей не по силам.

– Да, – глухо отозвалась она. – Краем уха. Что, случилось еще одно убийство?

– Еще два убийства, – поправил жену Бантинг.

– Два? Какой ужас! – Видя, как побледнела – а скорее, позеленела – супруга, Бантинг решил, что ей снова сделалось плохо.

– Эллен! – встревожился он. – Эллен, побереги свои нервы! Не знаю просто, что на тебя нашло. Пожалуйста, не думай об этом! Давай не будем об этом говорить… так много, как…

– Нет, будем! Я хочу! – истерически выкрикнула миссис Бантинг.

Супруги стояли у разных концов стола: Бантинг спиной к камину, а миссис Бантинг – спиной к двери.

Глядя на жену, Бантинг ощутил растерянность и тревогу. Она действительно резко сдала; даже ее худощавое тело, казалось, съежилось. Он уныло подумал, что Эллен больше не выглядит моложе своих лет. Ее изящные руки (белые и красивые, словно не знавшие грубой работы) судорожно цеплялись за край стола. Это зрелище расстроило Бантинга. «Бог мой, – произнес он мысленно, – как бы Эллен не расклеилась! Только этого нам сейчас не хватало».

– Рассказывай, – негромко велела она. – Видишь, я жду. Давай, Бантинг, выкладывай!

– Да тут и выкладывать почти нечего, – нехотя отозвался он. – В газетах сведений с гулькин нос. Но кучер, который привез Дейзи, рассказывал…

– Ну?

– То же самое, что ты только что слышала. На этот раз пострадали две женщины и обе, бедняжки, были вдрызг пьяны.

– А где произошло убийство? Там же, где прежние? – Миссис Бантинг глядела испуганно.

– Нет. Гораздо дальше на запад… собственно, не так уж далеко от нас. У вокзала Кингс-Кросс, если, конечно, верить кучеру. Кажется, в бывшем проезде. – Заметив, что лицо у жены странно изменилось, он поспешно добавил: – Ну все, пока достаточно! Джо Чандлер расскажет больше. Сегодня он наверняка к нам заглянет.

– Выходит, от пяти тысяч полицейских не было никакого проку? – задумчиво заметила миссис Бантинг, а затем отпустила край стола и выпрямилась.

– Ноль, – кратко констатировал Бантинг. – Мститель хитер, сомневаться не приходится. Но погоди минутку… – Он обернулся и взял отложенную в сторону газету. – Да, тут сказано, что полиция напала на след.

– Вот как, – замирающим голосом произнесла миссис Бантинг и снова, склонившись, ухватилась за край стола.

Но ее муж этого не видел. Поднеся газету к самым глазам, он читал, и в его тоне слышалось удовлетворение:

– «К счастью, теперь мы можем сообщить, что, согласно утверждению полицейских, на этот раз они напали на след и располагают данными, которые, не исключено, позволят арестовать…»

Уронив газету, Бантинг кинулся к жене. Со странным, чуть слышным стоном она соскользнула на пол, увлекая за собой скатерть. Похоже, она находилась в глубоком обмороке. До смерти испуганный, Бантинг распахнул дверь и крикнул:

– Дейзи! Дейзи! Скорее, детка, Эллен плохо.

Ворвавшаяся в гостиную Дейзи принялась действовать так уверенно и хладнокровно, что отцу оставалось только изумляться.

– Быстро, папа, принеси влажную губку, – распорядилась она, – и капельку бренди, если у тебя найдется! А я за ней присмотрю! – Принимая из рук отца пузырек, она удивленно добавила: – Ума не приложу, с чего это Эллен так прихватило. Когда я приехала, она была в полном порядке. Слушала – и, кажется, внимательно – мои рассказы и вдруг ни с того ни с сего… да ты и сам видел, папа? Раньше ведь с ней такого не бывало?

– Нет, – прошептал Бантинг. – Но знаешь, детка, нам пришлось пережить тяжелое время – такое тяжелое, что и признаваться тебе не хотелось. Вот Эллен и сдала. Она женщина выдержанная, помалкивала, но трудности не прошли даром!

Приподнявшись, миссис Бантинг медленно открыла глаза. При этом она инстинктивно поднесла руку к голове, чтобы поправить прическу. Она не совсем «отключилась», хотя так, наверное, было бы лучше. Просто у нее было ужасное чувство, что ей невмоготу стоять… что, более того, она непременно грохнется на пол. Слова Бантинга задели болезненную струну в сердце бедной женщины. Когда она открыла глаза, они были переполнены слезами. Эллен понятия не имела о том, что мужу известно, каких мук стоили ей недели недоедания и бесплодных надежд.