Жили-были Он и Она. Парадоксальная сказкотерапия отношений

Де Бонне сняли коттедж на неделю и каждый день после завтрака отправлялись бродить по памятным для Николя местам. Они посетили кладбище, где он установил обелиск со словами любви на могиле матери. Здесь он впервые рассказал сыну, как умела любить его мать, бабушка Этьена.

– …Твоя мама умеет любить так же. Мне повезло, что я встретил ее. Знаешь, Этьен, я думаю, твоя бабушка очень гордилась бы тобой. Если бы она дожила, то была бы счастлива иметь такого внука, как ты.

Николя решил навестить дом, в котором они с его мамой прожили столько счастливых для него лет. Когда после смерти матери он уезжал в Хиллпорт, то продал его своему однокласснику Томасу. На счастье Николя, тот и сейчас жил в нем.

– Заходи, Николя, но только ничему не удивляйся. Там все, как при тебе. Я не очень богат. После того как родители купили мне этот дом, я так ничего и не нажил. Но для тебя это только лучше. Теперь ты зайдешь в него, словно в свой собственный музей.

Столовая и гостиная. Здесь за ужином мама часто вспоминала об отце и рассказывала о милых подробностях их недолгой совместной жизни. Здесь же у стены кухня. Как все бедно и просто… А тогда ему казалось, что у них с матерью замечательный дом. Как же тяжело было маме растить его, раз она не смогла себе позволить ничего, кроме этой простенькой мебели. Действительно, словно музей. Как давно он здесь жил… В эту ночь Николя так и не уснул. Он все бродил из угла в угол, погрузившись в воспоминания.

Погостив неделю на родине Николя, семья де Бонне вернулась домой. Прощай, старый маяк. Прощай, Пайрет Бэй. Мы уже никогда не увидимся.

Глава 2. Последняя охота

За последние несколько месяцев вампиров на улицах Санталии стало заметно больше. Николя нервничал. Вампиры явно начали экспансию. Но как тонко действуют – просто приручают. Сначала один, и совершенно безопасный, потом больше – и снова никакого вреда, теперь еще больше, но по-прежнему безвредные. И все-таки они слишком медлят, перед каждым их новым шагом проходит несколько лет. Может быть, им трудно за кого-то уцепиться? Они же хотят везде казаться прогрессивными и гуманными, а в этом городе им трудно кого-то убедить, что вампиром быть лучше.

Его система работает – это очевидно. Молодежь буквально помешана на группе «Крутые рокеры» и на восточных единоборствах. Юноши и девушки учатся, строят карьеру. Получать образование в учреждениях, подчиненных Корпорации, особенно выгодно и престижно, потому что студенты не только имеют субсидии, но и могут получить выгодную работу по окончании вуза плюс поддержку в течение трех лет. Качество образования отличное, корпорация имеет влияние во всем мире, так что рабочие места – тоже завидные. Самые амбициозные юноши и девушки постоянно разъезжают по международным конкурсам. И везде провозглашается лозунг «Живое – живым» – такое условие ставит международная корпорация, которая субсидирует все эти масштабные мероприятия и учреждения. По тем же причинам к участию в конкурсах не допускаются вампиры.

Здесь вампиры наткнулись на собственные же аргументы: поскольку они заявляли, что якобы сильнее людей, что лучше видят и тоньше понимают их психику (настолько, что даже могут мысли прочитать), то было бы несправедливо ставить их в равные условия при соревнованиях с людьми.

Однако Николя понимал, что бдительность людей падает. Уже не все понимали, за что так «обижают» вампиров. Некоторым казалось, что их несправедливо оттесняют. Понятно, ведь они не пережили страшные события в Хиллпорте. Для них опасность вампиров – всего лишь принятая здесь идея. Но Николя понимал, что бездеятельность вампиров – мнимая. На самом деле они ищут повод, чтобы начать действовать. Николя сделал все, что мог, и теперь ждал их ответного хода. И все-таки даже для него это случилось неожиданно.

В три часа ночи зазвонил телефон, и Роберт Мак-Кандро (они давно стали друзьями) резко бросил в трубку: «Приезжай! Срочно!».

Николя бросился к машине – понятно, что случилось что-то страшное. У ворот его встретил управляющий дома: «Идите скорее, я загоню». Ему навстречу вышла Лина… Кожа ее была мертвенного цвета. Она взглянула светящимися глазами, криво усмехнулась: «Что, Николя, испугался?» и расхохоталась истерическим смехом.

Лина вышла, и Роберт, нервно расхаживая по гостиной, рассказал потрясенному Николя, что произошло. Несколько дней назад на вечеринке Лина выпила лишнего и спровоцировала вампира, когда, кокетничая, выразила сомнения в их особых способностях, особенно сексуальных. В результате вампир укусил ее – то ли разозлившись, то ли вполне хладнокровно следуя плану.

– Николя, когда будет лекарство? Мы вливаем туда кучу денег! Чем они там занимаются?! – отчаяние Роберта нашло себе точку выхода. – Не могут, выгони их, набери других. Набери сто, тысячу человек, но чтобы нашли средство!

– Не надо никого менять, Роберт. Они работают день и ночь. Им трудно. У них недостаточно материала. Им нужны ткани и костный мозг вампира.

В это время в гостиную вошла Лина.

– Пусть работают быстрее! Ты понял, Николя?!