Жёлтый император

– Да, – срывающимся голосом, поддержала его Рита. – Я студентка университета. Родители будут волноваться если я вовремя не приеду.

– Ничего не знаю. Ожидаем участкового, – равнодушно пояснил дежурный и, перед тем как закрыть двери, сообщил: – По нужде есть желающие?

– Нет, – огрызнулся Матвей.

– Хорошо, – согласился дежурный. – Желающих нет. Следующий раз – через три часа, – и запер дверь.

– Это что же получается, три часа будем здесь сидеть? – удивилась Рита, но Матвей не ответил, уставившись в матовое, зарешёченное окно.

Матвей вспомнил, как они с друзьями первый раз попали в так называемый «телевизор». Это было в пятом класса. Он, Юрка Серебрянский и Димка Мезенок сбежали из интерната и отправились на консервный завод. Быстро отыскали лаз в заборе, и без каких-либо проблем проникли на территорию. Набрали полные пазухи яблок. Немного поозорничали – закинули пару лягушек в чаны с перемолотыми яблоками, в которых готовили отжимать сок. Стащили с электрокара две банки сливового повидла. Тогда ещё Димка сразу сказал: «Надо драпать. Грузчик обязательно доложит охране». Сейчас, вспоминая тот случай, Матвей снова представил трусоватую физиономию Димки, и улыбнулся. Они и так не собирались задерживаться. Как раз на выходе из лаза их и прихватили дружинники на трёхколёсном мотоцикле. Вытрусили из-под рубашек, прямо на землю, все яблоки, отобрали повидло и велели снять с брюк ремни. Затем, этими ремнями связали им руки и усадили всех троих в коляску мотоцикла. Такими их и привезли в районное отделение милиции. Вся троица, поддерживая руками штаны, была передана дежурному. Тамары Демьяновны, инспектора детской комнаты милиции, давнюю знакомую всех бегающих интернатовцев, не оказалось на месте и дежурный, особо не мудрствуя, отправил воришек, куда и следовало, в «телевизор».

– Тамара Демьяновна никогда не позволяла нас в камере держать, – возмущался Юрка. – Вот она придёт, мы ей всё расскажем.

– Будем от всего отказываться и говорить, что нас по ошибке задержали, – поддержал друга Матвей. – Что они могут нам предъявить, яблок при нас нет.

– Повидло, гады, тоже отобрали, – с сожалением добавил Юрка.

Друзья были на подъёме, только Димка понуро сидел на лавке и ковырял ногтем краску.

– Что теперь будет? – неожиданно сказал он.

– Димыч, ты чего приуныл? – похлопал друга по плечу Юрка. – Прорвёмся. Сейчас придёт Тамара и мы ещё к ужину успеем.

– Вообще-то странно, что нас сразу сюда посадили, – высказал свои сомнения Матвей. – Никогда инкубаторцев в камеры не сажали.

– Вы чё, оба озверели? – Юрка встал посередине камеры, широко расставив ноги. – Прорвёмся! Шманина! Первый раз что ли? Подумаешь, яблок стащили.

– Зачем ты лягушек кидал в чан? – тихо сказал Димка. – А если кто-то отравится? Посадят нас по самую катушку.

– Ну, пошкодили немного, – у Юрки дрогнул голос. – Уже ж кидали, никто не отравился. Почему именно сегодня должны отравиться? И потом, во Франции вообще, лягушек едят как деликатесы.

– С какой это радости? – не поверил другу Матвей. – Что у них там коровы перевелись или свиньи?

– Я тебе говорю, мне батя рассказывал, у них там во Франции самый первый деликатес – лягушки. Их даже королева ест.

– А что, во Франции есть королева? – не поверил Димка.

– Ну, или в Англии, – предположил Юрка.

– В Англии лягушек не едят, – уверенно заявил Матвей. – Нас посадят из-за тебя. Зачем надо было кидать эту лягушку? Может потому Тамары так долго нет, что делают экспертизу сока. Или чего хуже – трупа.

– Да, да, – поддержал выдвинутое предположение другом Димка. – Я знаю, есть ядовитые лягушки. Даже индейцы смазывают стрелы их ядом. Поводят по коже лягушки стрелой и готово – смертельный яд. Зверя вмиг убивает.

– Пацаны! Вы чего? – опешил Юрка, под такими аргументами и он струсил. – Какая экспертиза? Из-за лягушки? Да откуда у нас ядовитые лягушки?

– «Прощай мама, ухожу на этап, даже не знаю свидимся ещё», – пробубнил Димка и тихо всхлипнул.

– Дим, ты чего? – друзья обступили друга.

– Вон написано, – утирая слёзы, показал пальцем Димка.

– Смотри, ещё надпись, – Матвей внимательно рассматривал исписанную стену у лавки: – «Простите пацаны, век мне воли не видать». И вот: «Братва! Ухожу, но ни о чём не жалею. Прости мама». Не зря они нас здесь закрыли, – Матвей едва сдерживал голос: – Посадят нас. Из этой камеры, наверно, сразу в тюрьму везут.

До мельчайших подробностей вспомнив тот случай, Матвей снова улыбнулся. Какими они были забавными. На друзей, да и на него сильно подействовали надписи на стене и лавке. К тому времени, когда появилась в дверях Тамара Демьяновна, все троя сидели в слезах. Они успели перессориться, обвиняя друг друга, но и следуя давней дружбе дали клятву держаться в тюрьме вместе и не давать себя в обиду.

– Что супчики? – весёлый голос инспектора детской комнаты милиции, раздался для друзей, как гром среди ясного неба: – О-о, да вы тут время зря не теряли. Господи! Все в соплях. Чего ревёте, герои? Быстро выходим, пока машина свободна, отвезу вас в интернат. Может ещё к ужину успеете.