Жираф – гроза пингвинов

– Я оставила их на зеркале, – настаивала Надежда.

– Чего только некоторые не придумают, чтобы получить на дармовщинку хорошую вещь, – засмеялась хозяйка квартиры.

– И не говори, – подхватила Надюша, – отвратительное бабье на все готово. Например, спрятать чужие кожаные перчатки, новые совсем, и брехать, что их в прихожей в помине не было.

– Ты меня обвиняешь в краже? – надулась Ирина.

– Ага, – подтвердила Надя.

Сестры опять начали ругаться, обе напрочь забыли про Нину, которая тоже находилась в холле. Надя не успела раздеть малышку, а Ирине и в голову не пришло позаботиться о ребенке. Женщины самозабвенно оскорбляли друг друга. В разгар «приятного» общения послышался громкий щелчок, потом хохот Нины и ее голосок:

– Гваски, гваски, гваски коти!

Надя поперхнулась недосказанными ругательствами, взглянула на Нину. Малышка, как была, в куртке, сапожках и теплых штанишках сидела на полу. Около нее…

Те, у кого дома есть маленькие дети, прекрасно знают, что их проворные пальчики способны открыть что угодно. У бабушки никак не получалось отвернуть крышку с банки? А полуторагодовалый Мишенька легко справился с задачей. Моя мама один раз со смехом рассказала взрослой дочке, как та открыла крышку кейса, который папа тщательно запер на кодовый замок. Во времена моего детства у мужчин пользовался популярностью жесткий портфель, как правило, черного или темно-коричневого цвета. В народе он назывался «дипломатом», а в среде творческой интеллигенции, которая делала вид, что владеет английским, – «кейсом». Он стоял у нас дома в прихожей, отец сел ужинать, а я, крошечная, начала крутить колесики замка, и «сезам открылся». Отец удивился донельзя, сказал маме:

– Подобрать код случайно почти невозможно.

Но для малышей слова «невозможно» не существует. Несмышленыш Ниночка повторила мой детский подвиг, она открыла сумку Ирины, которая стояла на полу у вешалки. Торба выглядела не особенно красивой, прямоугольная, размером с перевозку для кошки, сделана из материала цвета хаки. Надю, которая увидела содержимое, мигом затошнило. Кошелка оказалась пластиковой коробкой, а ткань – чехлом. Внутри было три отделения. В правом и левом были проводки, датчики… А в центральном под прозрачной крышкой находились… два человеческих голубых глаза.

На секунду в прихожей повисла зловещая тишина, слышался лишь голос Ниночки:

– Гваски, гваски, гваски коти!

По малолетству девочка не выговаривала звуки «л» и «з». В ее исполнении они звучали как «в» и «с». Надюше некстати вспомнился плюшевый кот с ярко-голубыми глазами, которого она на днях купила Ниночке. Она стряхнула оцепенение, схватила ребенка, хотела убежать, но Ира вцепилась сестре в плечо и зашипела:

– Только вякни, что видела! Живой не останешься.

Надя пнула ногой контейнер, тот отскочил к стене и ударился о нее. Зеленые лампочки внутри сменили цвет на красный.

– Дрянь! – крикнула Ира, бросаясь к сумке с жутким содержимым.

Надя вылетела на лестничную клетку, вскочила в лифт, потом вынеслась из подъезда. Выдохнула она лишь в вагоне поезда метро, который увозил ее подальше от квартиры Сергея.

Глава тридцать первая

Утром Надежду разбудил звонок в дверь.

– Открой, это я, – произнес Сергей.

– Уходи, – дрожащим голосом велела свояченица, – если через пять минут ты не умотаешь, я вызову милицию и расскажу, что ты торгуешь глазами, которые у людей выковыриваешь.

– Надь, не истери, – попросил муж сестры, – открой. Мы ж родня.

– Ты и мать за деньги убьешь, – не сдалась Надежда.

– Слышь, включи мозг, – попросил Сережа. – Если я у кого-то что-то выковырну, то кто это купит? А? Как выковырнутое у одного человека другому впихнуть? Забор органов делает бригада врачей. Мы просто курьеры.

– Чего? – не поняла Надюша.

– Ну, не на лестнице же объяснять, – хмыкнул зятек, – я один, рядом никого больше нет. Если боишься, что обижу тебя, могу раздеться, одежду на коврик бросить, стоять голышом с поднятыми руками.

Наде неожиданно стало смешно, и она открыла дверь.

Сергей вошел в квартиру и потер руки.

– Не жарко на дворе. Свари кофейку, все расскажу.

Надежда Петровна прервала рассказ, помолчала, потом продолжила:

– Лично я никогда не встречала людей, о которых поведу речь. Сидя в заключении, имела много времени, чтобы подумать: почему меня засунули на зону? Отчего огласили приговор, несмотря на нестыковки в деле? Спасибо, что зэчку пожалел один из сотрудников колонии, связался со Степаном Дмитриевым. Тот вытащил меня и кое-что объяснил. Сейчас попытаюсь и вам это растолковать.

Мы с Константином молча кивнули и услышали продолжение истории.

Рассказ мужа сестры шокировал, но не удивил Надюшу. На тему незаконно полученных органов для трансплантации в то время часто писали и говорили журналисты.