Жить в России

Западные люди, посетившие Россию в XVI–XVII вв., были ошеломлены заносчивостью, с которой они столкнулись в Москве. По наблюдениям иезуита Поссевино, отправленного папой послом к Ивану IV, царь был абсолютно убежден в том, что является могущественнейшим и мудрейшим правителем на свете.

Николай Злобин: У меня создалось впечатление, что Владимир Путин твердо чувствует себя главным человеком в стране, и сам он не видит особых препятствий для такого самоощущения. Ему никто не нужен: ни команда, ни преемники, ни помощники. Только сторонники. Он в отличной физической, интеллектуальной и политической форме и производит впечатление человека, который уверен в своей правоте по всем основным вопросам российской и мировой политики.

Страна, которая колонизируется

Зри в корень!

Козьма Прутков

Как это всегда бывает в России, есть и другая сторона вопроса: существуют основополагающие вещи, которые может осуществить только государство. Мы смеемся, когда слышим, что россияне самый северный народ в мире, но ведь это действительно так. Только государство может придать экономический смысл нашей территории. И только государство делает жизнь русского человека осмысленной.

Основой для создания государства обычно является земледелие. Истоки европейской экономики хорошо можно прочувствовать, вдыхая запах навоза в европейских городах по весне: все ближайшие поля хорошо удобрены и интенсивно используются. Главная проблема российского земледелия состояла и состоит не столько в бедности почв, сколько в коротком продуктивном периоде.

Август Гакстгаузен, прусский знаток сельского хозяйства, в 1840-х гг. сравнил доход, приносимый двумя гипотетическими хозяйствами, одно из которых находится на Рейне у Майнца, а другое — в Верхнем Поволжье поблизости от Ярославля. Согласно его выкладкам, на немецкой ферме такого размера должно быть постоянно занято 8 крестьян и 6 крестьянок; кроме того, требуется 1500 человеко-дней сезонного наемного труда и 4 упряжки лошадей. Ферма будет приносить 5000 талеров чистой прибыли ежегодно.

В Ярославле только потому, что более короткий период полевых работ требует большей концентрации рабочей силы, понадобится 14 крестьян и 10 крестьянок, 2100 человеко-дней наемного труда и 7 упряжек. Соответствующие расходы снизят чистую прибыль почти вдвое, до 2600 талеров. Это при предположении, что земля в обоих случаях равноценна, и без учета дороговизны транспорта из-за больших расстояний и плохих дорог.

Вывод автора: поместье в России могло стать доходным лишь при двух условиях: при использовании на сельскохозяйственных работах труда крепостных (что освободит помещика от расходов по содержанию крестьян и скота) или сочетании земледелия с мануфактурой (что поможет занять крестьян, сидящих без дела в зимние месяцы).

Другая сложность — это отсутствие рынков сбыта, а значит, и стимулов для развития. В итоге земледелие хотя и могло прокормить хлебороба, но не могло произвести существенных излишков.

Идеей, созданного в IX в. варягами государства, стал «путь из варяг в греки», ведущий вниз по Днепру к Черному морю и Царьграду. Пути, соединявшие Северную Европу с Ближним Востоком, приобрели в это время особую важность, поскольку мусульманские завоевания в VIII в. закрыли Средиземноморье для христианской торговли. Именно благодаря государству появились в России настоящие города-крепости. Около 882 г. князь Олег (Helgi) собрал под своим началом весь греко-варяжский путь с конечными пунктами Новгород (Holmgard) и Киев (Konugard). Первое русское государство больше всего походило на торговое предприятие, созданное для получения прибыли, но вынужденное выполнять и функции государственной власти. Такую же роль выполняла в XVII–XVIII веках Ост-Индская компания, получившая монополию на торговлю в Индии и имевшая правительственные и военные функции. Великий князь был в первую очередь купцом, и княжество его являлось коммерческим предприятием, составленным из слабо связанных между собой городов, гарнизоны которых собирали дань и поддерживали общественный порядок.

Торговый путь потерял экономический смысл после четвертого крестового похода в 1204 г.: Восточное Средиземноморье открылось для христианского судоходства. Поэтому Московия вынуждена была пойти по другому пути. Выход был найден в распашке все новых и новых земель, то есть в экстенсивном, а не интенсивном хозяйстве: распахивать новые земли было легче и дешевле, чем улучшать старые. Эта потребность в новых землях, вместо полей, истощенных непомерной вспашкой и скудным уходом, постоянно гнала русских вперед.

Ричард Пайпс: До тех пор пока внешние пределы страны можно было раздвигать до бесконечности, русский крестьянин оставлял позади себя истощенную почву и рвался все дальше и дальше в поисках земель, которых не касалась еще человеческая рука.