Жить всё труднее (СИ)

- Возможно, это оно и есть, - протянула она задумчиво, хотя не сомневалась с самого начала.

Но она была не из тех женщин, которые напрасно тратят время на пустые домыслы.

Балагур кивнул.

- Ты хорошо поработал.

Он снова кивнул.

- Рудокоп хочет сделать тебе подарок. - Она всегда утверждала, что со своими людьми нужно быть щедрым, а не то найдутся другие, более щедрые.

Но Балагур словно и не заметил ее великодушия.

- Хочешь женщину?

- Нет. - Казалось, его это предложение слегка оскорбило.

- Мужчину?

- Нет. - С тем же откликом.

- Дурь? Выпивка...

- Нет.

- Но должен же ты чего-то хотеть.

Он пожал плечами.

Госпожа Борферо надула щеки. Она всегда дергала людей за ниточки их желаний. А что делать с человеком, который не хочет ничего?

- Почему бы тебе не поразмыслить над этим?

- Я подумаю, - неторопливо кивнул Балагур.

- Тебе попались на глаза двое северян с выпивкой?

- Да, я видел двух северян. Один читал книгу.

- Правда? Книгу?

- Любители чтения есть во всех уголках мира, - Балагур пожал плечами.

Борферо вышла в зал, невольно обратив внимание на огорчительное отсутствие богатых посетителей. Этой ночью значительной прибыли можно не ждать. Если один из северян и читал, то ему надоело. Омут хлебал ее лучшее вино прямо из горлышка бутылки. Трое других переместились под стол. Отмель курил трубку с чагой, завоняв весь воздух вокруг. Обычно Борферо не позволяла такого, но для этих двоих пришлось сделать исключение. Почему банк обратился к услугам столь отвратных типов, она не знала. Но была уверена, что богатые люди могут не объяснять своих прихотей.

- Господа, - произнесла она, опускаясь на стул.

- Где? - Отмель хрипло хохотнул.

Омут медленно приподнял бутылку и глянул на подельника с откровенным презрением.

Но Борферо, голосом ласковым и рассудительным, продолжала гнуть свою линию.

- Вы говорили, что ваши... работодатели были бы весьма признательны, если бы я раздобыла... Ну, вы упомянули некую вещь.

Оба северянина оживились и подались вперед, будто на ней было что-то написано. Омут кинул на пол пустую бутылку, которая покатилась в сторону.

- Весьма и весьма признательны, - сказал он.

- А на какую часть моего долга может распространиться их признательность?

- На весь.

Борферо почувствовала легкий зуд. Свобода. Да неужели? Прямо здесь, в ее кармане? Но она не могла позволить какой-либо оплошности сыграть злую шутку. Чем больше ставка, тем больше осторожности требуется.

- Мой долг будет списан?

- Насмерть, - наклонился Отмель, чиркнув мундштуком трубки по заросшему щетиной горлу.

- Насмерть! - прорычал его брат, приближаясь с другой стороны.

Ей никогда не нравилось лицезреть покрытые шрамами рожи отребья и убийц рядом с собой. Даже их близкое дыхание выводило из равновесия.

- Отлично! - пискнула Борферо, кладя сверток на стол. - Тогда я немедленно отменяю проценты по платежам. А вы, будьте любезны, передайте мое почтение вашим... работодателям.

- Само собой! - Отмель не столько улыбнулся, сколько оскалил острые зубы. - Хотя, думаю, твое почтение им до одного места.

- Ничего личного, - Омут не улыбался. - Просто наши работодатели не заморачиваются по мелочам.

- Жить все труднее, - глубоко вздохнула Борферо.

- А когда было иначе? - Омут поднялся и сграбастал сверток здоровенной лапой.

Когда Омут шагнул в ночь, прохладный воздух ударил его, как пощечина. В Сипани нет ничего приятного, хотя иногда в него приходится возвращаться.

- Должен признаться, - откашлялся и сплюнул он. - Я слегка перебрал.

- Точно, - согласился Отмель, отрыгиваясь и вглядываясь в туман. По крайней мере, мгла слегка развеялась. Ну, достаточно неплохо для этого города, напоминающего ад. - Замечу, не самое правильное решение, когда ты на работе.

- Ты прав. - Омут попытался рассмотреть добычу, насколько позволит слабое освещение. - Кто знал, что это свалится на наши головы?

- Только не я... Мы же по одной, - нахмурился Отмель. - Или... не по одной?

- Мы собирались по одной, - сказал Омут.

- За одной кружкой обычно тянутся еще и еще. - Отмель напялил дурацкую, уродливую шляпу. - Прогуляемся до берега, а?

- В этой шляпе ты выглядишь, как поганый засранец.

- Ты, братишка, помешан на внешности.

Омут зашипел в ответ.

- А этого в самом деле хватит, чтобы перекрыть долг этой женщины, как думаешь?

- Сейчас, может быть. Но ты же знаешь, как бывает. Если один раз задолжал, то выплачиваешь всю жизнь.

Омут снова плюнул и зашагал вперед со свертком в руке, пока переулок особо не шатался. Он не собирался прятать добычу в карман, откуда его мог вытащить какой-нибудь говнюк. Сипани кишит ублюдками-карманниками. В последний раз, когда он приезжал сюда, какая-то сволочь сперла его носки, и северянин растер ноги до кровавых водянок, возвращаясь домой. Кто ворует носки? Проклятые стирийские ублюдки... Поэтому ценную вещь лучше не выпускать из рук. И пускай эти говнюки попробуют ею завладеть.

- И кто из нас засранец? - бросил вслед Отмель. - Берег в другую сторону.

- Только мы не собираемся на берег, - рявкнул Омут через плечо. - Мы должны кинуть это в колодец в старом дворе по соседству.