Жития радикальных святых: Кирилл Белозерский, Нил Сорский, Михаил Новоселов

–  Эта ваша позиция называется исповедничеством. У вас ореол …

–  А кем же должен быть христианин?

–  Есть исповедники, мученики, а есть дипломаты, кормчии, но всякая жертва принимается

…

–  Вы спасаете Церковь?

–  Да, я спасаю Церковь!

–  Что Вы говорите, Владыко! – в один голос воскликнули все члены делегации. – Церковь не нуждается в спасении, – добавил протоиерей

[Викторин] Добронравов [1889–1937, новомученик] , – врата ада не одолеют ее. Вы сами, Владыко, нуждаетесь в спасении через Церковь.

–  Я в другом смысле это сказал, – несколько смущенно ответил митрополит Сергий. Ну да, конечно, с религиозной точки зрения бессмысленно сказать: “Я спасаю Церковь

” , но я говорю о внешнем положении Церкви.

Этот фрагмент не годился бы в качестве доказательства для строгого церковного суда, но прекрасно пригодился для разъяснения различия в самих подходах к вере. Люди увидели, что Сергий ставит перед собой и решает какие-то совершенно нехристианские задачи.

В письме к отцам-настоятелям (отделившимся от Сергия и попросившимся под его омофор) от 4/17 января 1928 года епископ Димитрий формулирует свои претензии к Сергию. Сергий должен покаяться в том, что он «…погрешил не только против канонического строя Церкви, но и догматически против её лица, похулив святость подвига её исповедников подозрением в нечистоте их христианских убеждений, смешанных, якобы, с политикой, соборность – своими и синодскими [имеется в виду синод Сергия, подобранный им без совета с другими архиереями и поэтому не имевший никаких полномочий] насильственными действиями, апостольство – подчинением Церкви мирским порядкам, и внутренним (при сохранении ложного единения) разрывом с Митр. Петром, не уполномочившим Митр. Сергия на его последние деяния, начиная посланием от 16/29 июля с. г. [т. е. «Декларацией»; «с. г.» стоит ошибочно вместо «прошлого года»]». Тут впервые у будущих иосифлян появились догматические претензии к Сергию, то есть фактически обвинение в ереси.

Среди перешедших к епископу Димитрию приходов был и кафедральный собор тихоновцев – храм Спаса-на-Крови. Теперь он станет иосифлянским и пребудет кафедральным храмом иосифлян до закрытия в 1932 году.

Сергий Нарвский

Епископ Сергий (Дружинин, 1863–1937), рукоположенный в 1924 году патриархом Тихоном все по той же причине оскудения Петрограда епископами, казался инородным телом не только в среде дореволюционного епископата, но и в среде иосифлян. Но только казался. На самом деле он был очень органичным и нужным. Он был убежденным монархистом и вполне принадлежал к той части националистической среды, с которой до революции люди кружка Новоселова не дружили. Но после революции прежние противоречия потеряли значение и перестали разделять людей, если они веровали одинаково, так что епископ Сергий и Новоселов стали близкими сотрудниками. Правда, интеллигентные клирики собора Спаса-на-Крови начали было возмущаться епископом Сергием из-за каких-то личных обид, так что пришлось даже вмешаться с увещательным письмом митрополиту Иосифу. Но в итоге все примирились. Арестован в 1930 году. Перед расстрелом в 1937-м успел пожить три года на относительной свободе – в ссылке в Йошкар-Оле, где совершал тайные богослужения и еще при жизни почитался святым.

Психологически владыку Сергия характеризует, например, стилистика его ответов на вопросы следователя ГПУ: «За все, что большевики совершили и продолжают совершать, за расстрелы духовенства и преданных церкви Христовой, за разрушение церкви, за тысячи погубленных сынов отечества большевики ответят, и русский православный народ им не простит. Я считаю, что у власти в настоящее время собрались со всего мира гонители веры Христовой. Русский православный народ изнывает под тяжестью и гонениями этой власти…»