Жюль Верн

На следующий день Барнаво уехал к себе, в Пиренеи. Возвратился он в Нант только спустя восемнадцать лет, когда почтенный месье Турнэ, разбогатев и обанкротившись, продал свою газету издателю журнала мод, когда вырос и возмужал сын Пьера Верна - Жюль, когда... впрочем, об этом все впереди.

Глава вторая

ЖЮЛЬ И ЕГО БРАТ ПОЛЬ

Девяти лет Жюля отдали в школу. К этому времени он уже бегло читал и полуграмотно писал. Воспитатель первого класса однажды опросил каждого из учеников: "Кем ты хочешь быть, когда станешь взрослым?" Двенадцать мальчиков из сорока ответили пожатием плеч и чистосердечным "не знаю". Сын директора нантского театра Пьер Дюбуа сказал, что ему хочется быть учителем в школе: страшно интересно задавать какие угодно вопросы и ставить какие угодно отметки. Жюль отвечал последним. Маленький, коренастый, светловолосый, необычайно смешливый и в то же время не по летам задумчивый, он вытянул руки по швам и весело произнес:

- Я хочу быть рыбаком, месье!

- Почему же именно рыбаком? - недовольно спросил воспитатель. - Разве это так интересно, заманчиво?

- Еще бы не заманчиво! - ответил Жюль. - Целый день на Луаре, лови рыбу, пой песни!

- Ну, вот! - рассмеялся воспитатель. - Разве ты не можешь петь песни, кататься по Луаре и есть рыбу?

- Могу, месье, - кивнул головой Жюль, - но мне дают не ту рыбу, которую я люблю, мне не разрешают петь о рыбаке, продавшем свою душу черту, а на Луару и вовсе не пускают, - приходится кататься потихоньку.

-Ты, я вижу, намерен своевольничать, - поморщился воспитатель.

- Я хочу быть рыбаком, месье, - повторил Жюль. Своего младшего брата Поля Жюль сажал в лодку, заявляя, что они потерпели кораблекрушение и спасаются от хищных акул. Поль возражал: в Луаре акулы не водятся, - нужно придумать что-нибудь другое.

- Другое? Гм... Мы едем открывать клад знаменитого морского разбойника Мунго, - секунду подумав, говорил Жюль. - Сиди прямо! Упадешь в воду!

- Это далеко? - спрашивал Поль.

Тридцать тысяч километров. Мы должны обогнуть рукав Луары, выехать в море и ехать десять дней без пищи. Из воды может показаться покойник, хочешь?

- Откуда покойник? - пугался Поль.

- Загубленная душа, - отвечал Жюль. - Она скитается по всему свету, понимаешь?

Поль возражал: так не бывает. Жюль сердито разъяснял брату, что на свете многого не бывает, но можно выдумывать то, чего нет, - а вдруг оно есть!

Возвратившись из школы, наскоро пообедав и приготовив уроки, Жюль брал брата за руку, и они уходили из дому. Границы их прогулок были строго определены отцом: с одной стороны собор, с другой - корабельные мастерские, с третьей - дом дяди, и последний наименее отдаленный пункт, за которым начиналась запретная зона, - здание школы, где учился Жюль.

Братья переходили границу безбоязненно, но не всегда безнаказанно. И того и другого лишали сладкого, читали длинные нотации о вреде непослушания. Случалось, что месье Верн встречал своих сыновей где-нибудь далеко от дома, - тогда он брал за руку старшего, а старший вел за собою младшего. Братья послушно шагали, посматривая по сторонам, раскланивались с приятелями. Надо сказать, что отцовская забота очень стесняла Жюля, и однажды он нашел способ прекратить эти встречи и проводы.

Он попросил отца объяснить ему, что означает слово "юрист" и можно ли сделаться юристом каждому, кто этого захочет. "Например, мне", - добавил Жюль. Он отлично понимал, что своим вопросом подводит к отцу его любимого коня, на которого тот сию же секунду сел и поехал.

- Я очень рад, мой дорогой сын, что тебя интересуют не только приключения и морские разбойники. В свое время ты будешь юристом, - в этом все дело. Я намерен приохотить тебя с малых лет к этому занятию. Слушай внимательно. ..

Когда месье Верн говорил о юриспруденции, ему нужно было иметь руки свои совершенно свободными, - он иллюстрировал жестами свои мысли, показывал толщину книг о законе и праве и вообще распространялся о вещах, недоступных пониманию старшего сына. На этот раз он также одну руку приложил к сердцу и, полузакрыв глаза и вытянув другую, приступил к объяснению загадочного, темного слова юрист. Минут пять месье Верн рассказывал о сотворении мира и грехопадении первого человека, затем перешел к обсуждению понятий суда и следствия. Здесь он запутался, сообразив, что многое в его словах годится для аудитории среднего и старшего возраста, по меньшей мере. На всякий случай он спросил: -Тебе понятно, Жюль?

Вопрос остался без ответа. Месье Верн перешел дорогу. До дома оставалось не более сотни метров. Почтенный адвокат скомкал свою лекцию и скосил глаза влево, надеясь по лицу сына определить степень доходчивости своих объяснений. Вместо сына он увидел серые камни мостовой и чугунную тумбу. Скосив глаза вправо, он увидел собачонку своего соседа Дювернуа. Месье Верн обернулся, - позади него шагала мадам Дювернуа.

- Вы очень увлекательный рассказчик, - кокетливо улыбаясь, сказала мадам Дювернуа. - Я иду и слушаю!

- Добрый день, - печально произнес месье Верн. - Вы не видели моих сыновей, мадам?