Ночь идёт. Часы над полкойМиг за мигом гонят в вечность.За окном бормочет ветер,Безответственный дурак…Хоть бы дьявол из каминаВ этот час пустынный вылез, —Чем гонять над Сеной тучи,Головой ныряя в мрак…Я б ему, бродяге злому,Звонко «Демона» прочёл бы —И зрачки б его сверкали,Как зарницы, из-под век.Нет – так нет. Паркет да стены,Посреди коробки тесной,Словно ёрш на сковородке,Обалдевший человек…Перед пёстрой книжной полкойВсё качаешься и смотришь:Чью бы тень из склепа вызватьВ этот поздний мутный час?Гейне – Герцена – Шекспира?Но они уж всё сказалиИ ни слова, ни полсловаНе ответят мне сейчас.Что ж в чужой тоске купаться?И своя дошла до горла…Лучше взять кота под мышкуИ по комнате шагать.Счастлив ты, ворчун бездумный,Мир твой крохотный уютен:Ночью – джунгли коридора,Днём – пушистая кровать.Никогда у лукоморьяНе кружись, толстяк, вкруг дуба, —Эти сказки и балладыДо добра не доведут…Вдруг очнёшься: глушь и холод,Цепь на шее всё короче,И вокруг кольцом собаки…Чуть споткнешься – и капут.
<1931>
На току
По овсяным снопамВозит мул допотопный каток,Свесил голову вбок,Подбирает колосья к зубам.Шелестит карусель…Напрягает все мускулы мул,Раздувает бока,А хозяин уселся под ель,Трубку в зубы воткнулИ дымит в облака.Ходит мул без конца…И бормочет, и фыркает в нос:«Надо в поте лицаДобывать свой насущный овёс!»А за толстым гранитным каткомХодят гуси гуськомИ, шипя и косясь на бревно,Не трудясь, подбирают зерно.Слышишь, веялка мерно пыхтит?Пыль из устья раструбом летит.Русский запах овса – благодать!Ты вертись, ты вертись, рукоять…Раздобрели мешки,Как поповны, толсты-широки…Напрягая хребет меж колёс,Мул в сарай на двуколке их свёз.Плавно вздулось бельё на лугу.На току – ни души,Только голуби бродят в кругу.На овсяном стогуЧеловек разметался в тиши…Жук в соломе шуршит у волос,Над глазами – метёлкой овёс.Гаснет в небе коралловый пыл,Аметистом пронизана даль,И над бором – родная печаль —Левитановский месяц застыл.