Живая мишень

Консуэло де Лос Рейес когда-то влюбилась без памяти в этого мужчину на этом самом острове. Она навсегда отдала ему свое сердце. Просто схватила за его широкие плечи на берегу примерно в полумиле отсюда и сказала: «Вот, возьми мое сердце и положи в свой карман».

— Хороший день, — сказал он тихо. — Еще один паршивый день в раю.

— Кто-то должен сделать это.

— Это ведь могли быть мы, правильно?

— Правда ли, что Париж — город? Действительно ли моя спутница — женщина почти сверхъестественной красоты и блеска?

— Почти?

Она повернулась на бок, оперев голову на ладонь, и поцеловала его в соленые губы. Так или иначе, оба они не увидели, как в маленькой бухте село солнце. Тогда они прошли босиком по берегу к небольшому домику в сгущающихся сумерках под небом цвета индиго, и он подхватил ее на руки.

— Никакой рыбной ловли завтра, девочка моя. У меня задание.

— Можно мне с тобой?

— Нет, это тайна.

— О.

— Ничего опасного. Я вернусь к тебе до ужина.

— Будь осторожней, милый.

Он проснулся ночью от шума ливня, который тарабанил по оловянной крыше. Конч прижалась к нему своим обнаженным бедром, и он занимался с нею любовью медленно, с большим наслаждением, какое бывает у давно любящих друг друга людей. Он поднялся следующим утром на рассвете. Чтобы Снайпер молчал, пока он мылся в душе и брился, Алекс бросил ему в клетку сыра. Затем натянул свою старую футболку, шорты и сандалии и тихонько вышел из дома. Конч спала как мертвая.

Он завел джип и помчался сквозь густые заросли винограда по глубоко изрытой колеями песчаной дороге. День обещал быть чудовищно жарким, и на этот раз ему было жаль, что у старой развалюхи нет хотя бы брезентовой крыши. Притормозив на главном шоссе, он дважды моргнул фарами. Два парня из ДСБ, которые ели пончики в черном «Субербане», припаркованном поперек дороги, улыбнулись ему. Охрана Конч тоже любила это место, по большей части ловя здесь селедку или тарпона всякий раз, когда находился свободный часок. Парень за рулем оказался Гудвином. Хок попросил его начальство, чтобы Рон тоже немного отдохнул, после того что они натворили на Синей Горе. Он заслужил отдых в конце концов.

Он повернул налево и направился на север к Майами. Ему потребовалось чуть больше двух часов, чтобы добраться до аэропорта. Когда он стоял на контрольно-пропускном пункте, то сразу заметил среди толпы пассажиров Стокли в белой рубашке огромного размера и широкополой соломенной шляпе. Его было нетрудно увидеть.

— А вот и он! — обрадованно закричал Сток. — Ну, давай же я тебя обниму, старина! Иди скорее к Стоку!

Двое мужчин тепло обнялись. Хотя они часто говорили по телефону, они уже целых две недели не видели друг друга. Хок все еще был глубоко тронут тем, что его старый друг сделал для него во Флориде, едва не лишившись при этом собственной жизни. Он много раз пробовал выразить свои чувства по телефону, но все безуспешно.

— Сток, проклятье, как рад видеть тебя снова! — воскликнул Хок, хватая его ручную кладь и перекидывая через плечо. — Спасибо, что приехал, дружище!

— Постой-ка. Ты думаешь, что я проделал всю эту дорогу сюда, только для того чтобы увидеть тебя? Навестить твою тощую белую задницу? Ты знаешь, что я люблю тебя, брат, но пойми, теперь у меня есть здесь прекрасная женщина. Кажется, я говорил тебе о ней.

— Фанча, верно?

— Точно, Фанча. Лучшая претендентка на титул! У нее замечательное местечко на берегу залива Бискейн. О, да. Роскошное местечко! Где твоя машина? Чем быстрее разберусь с тобой, тем быстрее смогу поехать к ней.

— У тебя много багажа?

— Ты что, думал, что я еще что-нибудь привез? Ха-ха-ха!

— Ну ладно, пойдем.

— А что это ты в каких-то изношенных сандалиях? Я-то думал, что ты приедешь встречать меня по первому разряду, хотя бы в галстуке!

Им потребовался час, чтобы доехать до «Риф-клаба» в Ки-Ларго. Хок взял напрокат двадцатичетырехфутовый катер «Каптива» со сдвоенным двигателем «Меркруизер 250». Под выцветшими красными буквами «Ки-Ларго» было выведено название «Быстрый тростник». Работник проката сказал, что катер легко развивает скорость до сорока узлов.

Хок по пути остановился во Флорида-сити, где заправился и там же, на заправке купил пакет льда, холодного пива и кубинских бутербродов.

Сток поднялся на борт «Каптивы» и завел двигатели. Хок подал ему еду, пиво и лед, которые убрали в трюм, и помог разобраться со швартовыми. Потом сам запрыгнул на борт, и катер заскользил в тени больших яхт к выходу из канала. Так как Сток знал, куда они направляются, он вел катер.

В заливе был полный штиль. Они ехали в тишине. Сток оставил Алекса наедине со своими мыслями.

После долгого молчания Сток сказал Алексу:

— Слушай, я не хочу, чтобы ты считал, что только мы с Россом участвовали в поимке этого мерзавца. Если бы не некий Эмброуз Конгрив из Скотленд-Ярда, мы бы его никогда не нашли.

Хок улыбнулся. Конгрив на несколько месяцев поселился на небольшой ферме в Тоскане и был там безмерно счастлив.

— Да, Сток. Ты в курсе, что у Эмброуза Конгрива теперь новая собака и он изучает итальянский язык?