Живи! Разговор с самоубийцей

Эти слова были сказаны еще в древности прп. Макарием Великим и с особой силой повторе­ны прп. Серафимом Саровским в XIX веке.

Третий ответ: смысл нашего земного пути — обожение. Человек создан по образу и подобию Божию, но грех исказил и извратил их. Наша задача — восстановить, очистить в себе образ Божий.

Казалось бы, перед нами разные отве­ты, но они не противоречат друг другу, ибо все перечисленное входит в понятие спасе­ния. Например, стяжание благодати Святого Духа. Человек - это сосуд, который должен быть чем-то наполнен. Вакуума нет. Свято место пусто не бывает — гласит народная по­словица.

Есть состояние света, есть состояние тьмы. Но не может быть так, чтобы не было ни света, ни тьмы. Чем больше света, тем меньше тьмы. И наоборот: если не Дух Божий, значит, дру­гой дух.

Бог создал нас как храмы Божий, чтобы вселиться и быть в нас. Душа человеческая тоскует по Божиему Духу. Если человек не будет наполнен Духом Святым, Духом Божиим, то жизнь его не состоится, даже если все у него будет нормально.

Ведь храм может использоваться как овощехранилище и т.п., хотя внешне оста­ется храмом. Когда человек не наполнен Духом Божиим, то его можно сравнить с теми самыми храмами, которые мы видели еще до 1980-х годов, в которых были клубы и склады. И это беда.

Можно привести такой пример. Шарик нужно надуть. Если я его надую сам, он будет висеть на ниточке и, как его ни подбрасывай, все равно упадет на землю. А если его на­полнить гелием, то он уже рвется в небеса. А внешне — один и тот же шарик.

Так и человек: если он не принимает в себя Духа Божия, а напитывает свою душу только ценностями земными, то его можно уподобить тому шарику, который накачен обычным воздухом. У него тоже есть в жиз­ни взлеты и радости, но это все равно ру­шится, теряется, уходит. А если в человеке есть место Духу Святому, то он, как шарик, наполненный гелием, стремится вверх, как его ни дергай вниз.

То же самое — обожение, т.к. человек изначально призван соединиться с Богом. И его задача не только в том, чтобы быть хоро­шим, но в том, чтобы стать человекобогом.

Преподобный Афанасий Великий ска­зал: «Бог стал Человеком, чтобы человек стал богом». Святитель Василий Великий произ­нес жестко: «Человек — это скотина, которая призвана быть богом».

Но если он это свое призвание не осу­ществляет, оставаясь скотиной, то его жизнь безрадостна. Он может построить себе пре­красные дворцы, заработать, украсть или выиграть массу денег, обустроить свое существование всеми благами, но подлинно счаст­ливым не станет.

Мы, священники, это хорошо знаем. Как много к нам приходит людей, у кото­рых есть все, о чем только можно мечтать, и которые не рады своей жизни, их одолевает тоска. И как много тех, кто живет достаточ­но скромно и скудно, но при этом пребыва­ет в радостном состоянии! Потому что в них живет Дух Святой.

Обожение дает нам уверенность в том, что наша жизнь вечна. Мы говорим, что есть та жизнь, но нам возражают: «А ты там был?» — «Нет, не был»,— «А что же тогда говоришь?» Дело в том, что если христианин живет в Духе Святом, то он чувствует эту вечную жизнь, ощущает себя бессмертным.

Действительно, когда Бог вселяется в христианина, он становится похожим на Твор­ца, т.е. сквозь него как бы светится образ Божий. Ничего другого про этого человека, как «сияющий», не скажешь. Условно Цер­ковь это изображает на иконах в виде нимбов вокруг головы святых.

Вернусь к тому, с чего начал. К люб­ви. Как узнать, что человек в Духе Святом? Пребывающий в любви пребывает в Боге (1Ин. 4:16). Поэтому тот опыт, о котором я откровенно рассказал, и который мы видим, в том числе в книгах, в жизни других лю­дей, это и есть предвкушение того, к чему мы можем прийти, если выберем правильное направление движения.

Можно представить следующую ситуацию. Есть некое вкуснейшее блюдо, и тебе го­ворят: «Знаешь, у тебя будет возможность его съесть, а сейчас я дам тебе щепоточку, чтобы ты только попробовал». И вот ты чуть-чуть пробуешь. Как же это вкусно, как прекрасно, ничего вкуснее ты не ел! «А можно мне еще?» Тебе отвечают: «Ты должен потрудиться в своей жизни, и в конце концов будешь есть столько, сколько хочешь. И, самое главное, ты никогда не пресытишься, потому что этим пресытиться нельзя». Это — любовь.

Самоубийство — это все, что угодно, но только не любовь. Это антилюбовь, проявле­ние эгоизма.

Кто-то скажет: какой же тут эгоизм, ведь человек, наоборот, от себя отказывается. Мне кажется, что самоубийство — это край­нее проявление порочной, ложной любви к себе.

Бывают примеры убийства на почве любви. Мужчина любит женщину, но ему не нравится, как она поступает с ним, и он ее убивает. И думаешь: как же любовь может быть такой?

С другой стороны, понимаешь: дело в том, что эта любовь — неправильная, извра­щенная, искаженная, которая и приводит к убийству. Убийство самого себя иногда срод­ни такому чувству.

В некоторых случаях причина в том, что человек слишком «носится» с самим собой.