Живые тени ваянг

Когда они доехали до места представления, а это было километров тридцать от Денпасара, Катя с изумлением увидела такую картину. Вдали от деревенских домов на циновках, разбросанных по лужайке, сидят зрители. Среди них – и старики, и детвора, и мамаши с грудными младенцами, как всегда, стройные, в своих нарядных кебайя, и степенные мужчины в длинных саронгах и в балийских платках-повязках уденг. Все они с нетерпением поглядывают на самодельную ширму из банановых листьев, на которой висит экран. Перед ширмой лежит ствол банана с воткнутыми в него кукольными персонажами. Понятно, что слева расположились положительные герои – их лица светятся благородством, а прямой длинный нос, тонкие губы и красиво уложенные волосы говорят о гармонии души. А справа заняли позицию отрицательные герои. Их выдают растрепанные волосы, страшные, выпученные глаза, тяжелый массивный нос, толстые губы, из-под которых выглядывают желтые кривые зубы и даже звериные клыки…

– Идем за мной, – Буди потянул засмотревшуюся на кукол Катю в сторону кокосовых пальм, правее лужайки. – Там для нас приготовили места… Да, те куклы, что ты сейчас видишь, в представлении не участвуют.

– Они что – отдыхают и будут тоже смотреть спектакль?

– Получается, так…

– А что это возвышается в виде пирамиды посреди ствола? Между куклами, разделенными на два лагеря?

– Это – гунунган[217], такая заставка, как символ и мифического, и реального, мира. Видишь, здесь – гора, как обиталище богов, вход в храм, что охраняют чудовища, а еще и древо жизни… А в орнаменте есть змеи, тигры, птицы, животные. В перерывах между актами это будет занавес, а во время представления – декорация.

Из-за ширмы вышел мужчина в саронге. Он сложил ладони лодочкой и обратился к кому-то невидимому, наверное, к богам, или к душам предков – с просьбой о благословении, ведь любое начатое дело должно сначала получить поддержку «свыше». Служитель театра даже поставил этим незримым силам свое приношение – чашу с рисом, яйца и монету.

– Духи предков должны дать благословение… – Буди сделал паузу, словно раздумывая, говорить ли об этом. – А вообще-то, сейчас здесь очень много духов, и не только добрых, но и злых… Они тоже приходят на спектакли, поэтому-то и показывают представления подальше от деревни, чтобы духи не зашли в дом…

– Не пугай меня! – дернула его за рукав рубашки Катя.

– Не буду!

Пахнуло ароматом с мангала – где-то рядом жарили сате. Прошел мальчик с лепешками и бананами. Да, видно, надолго здесь расположились люди, скорее всего – до утра.

Наконец, факелы, освещавшие кукол на стволе банана, погасли, и тут же вспыхнула лампа за экраном. Она была в виде глиняного горшка, и в нем просматривалось очертание той самой мифической птицы, которую Катя видела во сне и на индонезийской монете. Вот торчит ее длинный клюв, правда, он совсем не страшный, ведь в него вставлен фитиль. Огонь трепещет на легком ветерке и светит желтым пламенем…

– Это лампа бленчонг, – шепнул Буди, – она заправляется кокосовым маслом. Да, чтобы тебе было понятно с самого начала, поясню: это – представление ваянг кулит[218] – театра теней. Кроме него, есть еще ваянг голек[219] – театр объемных кукол, ваянг келитик – театр плоских кукол[220], ваянг топенг[221] – театр актеров в масках и ваянг оранг[222] – драматический театр…

И тут послышалась легкая барабанная дробь, а за ней – звуки гонгов, ксилофонов, колокольчиков… Будто соревнуясь в мелодичности, вступила флейта, не перебивая других участников оркестра, и в то же время четко проигрывая свою партию.

Музыка, словно струящаяся вода, разливалась мягкими волнами по лужайке далеко окрест, она волновала, будоражила воображение, настраивала на начало великого чуда.

– Оркестр гамелан, – продолжал комментировать Буди.

Между экраном и лампой начали оживать фигурки кукол. Они двигались, размахивали руками и даже – боролись, а их тени на экране повторяли каждое это движение.

– Там всего один кукловод? – удивленно спросила Катя.

– Нет, там даланг – ведущий спектакля. Ты видишь, что он успевает и монологи говорить на разные голоса, и петь, и двигать кукол, а их в одном спектакле больше ста. И все шумы – звуки водопада, цокот копыт, раскаты грома – тоже изображает он. А еще и оркестром управляет. Обрати внимание, при выходе каждой новой куклы играет другая музыка… А позже начнет еще и общаться со зрителями…

– А как называется представление?

– «Баронг-кекет»[223]… Видишь Баронга? Он с огромной звериной головой и с длинным хвостом, на котором висят колокольчики.

– Так этот не то кабан, не то – лев, и есть положительный герой? Интересно тогда посмотреть, как будет выглядеть отрицательный?

Роза все время молчала. Катя уже и забыла, что она тоже здесь, так увлеклась спектаклем, поэтому даже вздрогнула, когда та произнесла громким шепотом:

– Смотрите, смотрите, это ученица ведьмы – Раронг! Она хочет на кладбище усилить свои магические способности! Нет, сейчас Баронг ей задаст…