Жизнь человека

Я вышел из дому. ПеленаПолзла рассеянно за болото.И затмевала уже лунаОгни вечернего самолета.Она вставала, везде одна,Она являлась привычным жестом.На крышах белых была она,На простыне и на теле женском.Горел под нею росистый дол.А где-то, может быть, над лагуной,Не тронув черных пустых гондол,Она дорожкой легла латунной.Дрожала собственная лунаВ любой реке и во всех озерах,—Неотвратимо отраженаВ закрытых окнах, в открытых взорах.

«Самолетные гулы…»

Самолетные гулы,Одолев самый первый редутСловно вьючные мулы,

По небесным тропинкам бредут.Как спокойно в салоне,Среди чистой воздушной среды,И внизу, на соломе,Возле той золоченой скирды.Мы себе же умелоИ привычно отчет отдаемВ том, что там прошумело,Отошедшее за окоем.

Жена пилота

Подспудно управляющая телом,Тебе привычка острая дана:День начиная каждый,—первым деломНетерпеливо глянуть из окна.Ближайший лес укрыт рассветной свиткойНо взор твой занят высью голубой,Где самолетик как иголка с ниткой —С инверсионным следом за собой.

Девочка

Немного сна, немного лени,Но много разного дано.И, словно яблоки, колени,—С поджившей корочкой одно.А лоб и щеки плавной лепки.Сияет взора острие.И две отчетливые репкиЗа пазухою у нее.

Школа

Как же все это минуло скоро,—Отлетели, остались вдалиТот урок, и та самая школа,И тропинки, что к школе вели.Нынче выглядит все по-другому.Хорошо? Хорошо, да не то.Прежде нравилось, чтобы от домуНаша школа была далеко.Чтоб дороги крутое лекалоОкругляло неспешную речь.Чтобы что-То в пути отвлекало,

Потому что хотело привлечь.Мы, как в речку, входили в науки.А затем, по прошествии лет,Наши дети нырнули, и внукиИзготовились детям вослед.Вновь звонок этот школьный, и оченьНеохота идти со двора…Золотая — вы скажете — осень?Золотая — отвечу — пора.

Читальный зал

Луч, вдетый в скважину замкаКак будто нить в ушко иголки,В конце кудрявится слегка,И волоконца эти колки.Как за окном капель звонка!Как мысль густа на книжной полке!.Потом и девичье ушкоЧуть-чуть зардеется от света.На сердце просто и легко.И ощутимей взгляд соседа.

Танцплощадка

Жаркой мазурки вал.Юношеские стансы.Время промчалось…БалСтал называться — танцы.Скромненький слов запасДаже и после вуза.Явно стыдясь за вас,В сторону смотрит муза.

«А город, струя свою речь…»

А город, струя свою речь,С такою картиною сжился:Мальчишка с кудрями до плечИ девочка, вбитая в джинсы.Надеюсь, что эти стихиПрочтут через некие годы,Увидев в оконце строкиПревратности нынешней моды.

Долговязая