Жизнь длиною в обойму

Он пинком закрыл дверь, повесил на плечо сумку, в которой были все его вещи и ноутбук, включил фонарик на телефоне в режим маяка – был у этого телефона такой режим. Дальше – наклеил поверх специальную пленку, которая почти убирала видимую часть света, но оставляла те лучи, что видны были в прибор ночного видения. И, высоко подняв руку с зажатым в ней телефоном, отправился по полю в направлении деревушки…

Поле, кстати, было засажено рапсом. Отличная штука для изготовления биотоплива, сейчас пол-Европы этим засажено. А немецкие фермеры уже ничего не сажают – они покупают с субсидией китайские фотоэлементы, выставляют на полях целые солнечные поля и подают в сеть полученную таким образом энергию, получая от федерального правительства еще одну субсидию – за экологически чистую энергию. И все – чтобы снизить зависимость от российского газа, ха-ха-ха… Идиоты. Скоро начнутся поставки газовозами дорогого катарского и американского сланцевого газа – они и его будут покупать, удорожая свою конечную продукцию из-за дороговизны энергоносителей. И только чтобы снизить зависимость от российского газа – по политическим причинам. Идиоты. Это надо уметь, кстати, заставить потребителя купить более дорогой товар. Но они – ЦРУ – сделали это. И потратили всего пять миллиардов на Украине.

Да… на дурака не нужен нож, ему немного подпоешь – и делай с ним что хошь…

Странное то ли гудение, то ли жужжание оторвало Томаша Корбана от его мыслей, он остановился и начал описывать рукой с телефоном широкие круги над головой. Ветерок, гулявший по полю, превратился сначала в сильный ветер, а потом – почти что в ураган. Рядом с Корбаном опустился странного вида вертолет, привлекающий внимание острыми, прямыми гранями кабины. Это и был так называемый «СтелсХок», машина с максимальным вариантом модернизации[43], та самая, на которой американский спецназ доставили в Абботабад, где он разобрался с Усамой бен Ладеном.

Люди из группы прикрытия заняли позиции, один из спецназовцев ВВС подбежал к ЦРУшнику.

– Сэр, как ваше имя?

– Звездочет. – Корбан назвал один из своих псевдонимов.

– Мистер Звездочет, прошу на борт. Вам помочь?

– Спасибо, я сам…

Американские спецназовцы все-таки помогли ему взобраться на борт и пристегнуться. Этот вертолет был спроектирован для максимально дальних рейдов, поэтому в нем все было максимально облегчено. Даже основа сидений была из титана…

– Груз на борту.

Один из спецназовцев захлопнул широченный, с изломом посередине люк.

– Десант на борту!

– Взлетаем!

Шум турбин немного изменился, вертолет оторвался от земли. Летать на нем было менее приятно, чем на обычном «БлекХоке», – из-за необычного фюзеляжа и иной массы он был менее стабилен в воздухе.

– Есть отрыв! Идем домой.

Один из спецназовцев посветил фонарем.

– Сэр, все в порядке? Будет немного болтать. Здесь горы, как в Афгане.

Корбан показал большой палец.

– Леденец хотите? У нас тут есть обслуживание в полете.

– Нет. Над Россией уже летали, ребята?

– Никак нет, сэр. Но над Украиной постоянно летаем, отрабатываем прорыв ПВО. Ждем не дождемся, когда окажемся над Россией.

Корбан кивнул.

– Думаю, это будет скоро.

За час до рассвета американский вертолет специального назначения совершил посадку в закрытом секторе базы Бондстил. Вертолет – он был совершенно секретным – загнали в ангар, а Томаш Корбан отправился в домик для командного состава и проспал ровно три часа – его организму этого обычно хватало. Проснувшись, он отправился в закрытый сектор базы, туда, где бал правило ЦРУ.

Там его встретили коммандер Сикерд, который представлял здесь штаб USSOCOM, и еще несколько человек, которые были «трудоустроены» в SAD[44], ударный отряд ЦРУ, равного которому не было со времен Вьетнама.

Предстоял брифинг по ситуации.

– Начинайте… – махнул рукой Корбан, усаживаясь на дешевый пластиковый стул.

– Джентльмены… – начал доклад Морис Сенкевич, поляк и координатор операции на месте, – для начала вкратце напомню общий замысел операции. Наша главная цель на сегодняшний день – оказать албанцам помощь в создании Великой Албании, полноценного мусульманского государства, достаточно крупного, чтобы вести самостоятельную политику, и достаточно радикального, чтобы быть своего рода мостом, по которому в обе стороны мог бы осуществляться транзит радикальных европейских мусульман на Ближний Восток для участия в боевых действиях и обратно.

На сегодняшний день в составе Македонии и Сербии существуют спорные территории, этнический состав которых не соответствует их политической принадлежности, и кроме того, этнический состав Боснии и Герцеговины изменился достаточно сильно, чтобы говорить о необходимости пересмотра Дейтонских договоренностей и полной исламизации Боснии и Герцеговины с формированием более действенного единого правительства этнического и религиозного большинства…