Жизнь и деяния графа Александра Читтано. Книга 4. (СИ)

- Пришли мне Степаныча, боцмана, да пяток матросов покрепче. С оружием. Да нескольких солдат, из невольников, кои по-турецки хорошо разумеют. Ну, и всех инородцев, кроме пленных турок. С кирками и лопатами: неча им без дела сидеть. Равно как и солдатам. Задай всем жару, чтоб забегали, как ошпаренные! Пушки корабельные поставь на полевые лафеты: вон Илья идет, сейчас спросим, сколько оных в цейхгаузе.

Илья Васильев, заведовавший на Лампедузе береговыми батареями, помнил в своем хозяйстве каждую мелочь, а порученных людей держал с разумной и умеренной строгостью, как и настоящий офицер не всякий сумеет. В целом же артиллерийская часть была устроена у меня на старинный лад: примерно как полвека назад, когда в европейских армиях орудийная прислуга считалась скорее ремесленниками, чем солдатами. Хотел сначала, по старой памяти, нанять французов из Кале - да только в разгар европейской войны отыскать умелых канониров, сидящих без контракта, оказалось столь же невероятно, как найти на улице золотой самородок. А из своих ежели учить, так лучше мастеровых: они уже привычны к огню и железу. Как правило, кто может делать пушки, тот и палить без промаха способен. После щедрых, на грани расточительности, учебных стрельб настоящими ядрами появилась уверенность, что низменная юго-восточная часть острова надежно защищена. Противоположная оконечность его, лежащая за пределом досягаемости наших орудий, имеет берега высокие, скалистые и обрывистые. Десанту оная недоступна - исключая две маленькие бухты. О них-то и болела душа.

- Осмелюсь доложить, Ваше Сиятельство: пушки готовы, канониры на месте, печи для нагрева ядер разожжены. Прикажете калить?

Я прикинул дистанцию и силу ветра.

- Рановато еще. Примерно через час начинай, с Богом. На трехфунтовки с "Одиссея" полевые лафеты найдешь? И упряжь?

- Да, Ваше Сиятельство.

- Сделай немедля, после не до этого будет. Никита, стволы наложишь сам. Забирай всех мулов, кроме одного для моих разъездов.

- Не хватит тягла на всю батарею.

- На которые пушки не хватит, будешь на отвозах руками катать. К бою будь готов на завтра, к рассвету. Но прежде того всех - и двуногих, и четвероногих - под вьюк! Дальний пороховой магазин знаешь?

- Да, ваше...

- Там бочонков двести подпорченных. Порох слежался: заводские согрешили при очистке селитры. Надо не позже полуночи весь этот запас втащить на гору возле Кроличьей бухты. Тебе все понятно?

- Все.

- Исполняй.

- Слушаюсь!

- Теперь с тобой, Илья. Помощь требуется?

- Людей бы еще с полсотни...

- Бери. Хошь у Фридриха, хошь у Никиты, но только простых солдат. Унтеров и матросов с "Одиссея" не трогай. Огонь по плану, как мы обговаривали.

- Ваше... Александр Иваныч, а может, ближе к берегу подпустить, чтоб на якорь встали? И тут я их...

- Не дури. Ты с ними еще не воевал. Этот народ на драку крепкий. Потери хорошо терпят; могут сесть в шлюпки, да заместо бегства на тебя и навалиться. Так что открывай огонь на предельной дистанции, как планировали. Мне время надобно, чтобы им встречу подготовить.

Восседающий на тощем хребте длинноухой скотины сиятельный граф являл, должно быть, презабавное зрелище в глазах бывших галерных рабов, - иные даже не давали себе труда спрятать ухмылку, - однако меня сие не трогало. Лишь бы работали. А если вдруг кто-то усомнится, что приказы смешного русского паши обязательны к исполнению, то матросы с "Одиссея" мгновенно таковое заблуждение развеют благодетельною затрещиной, для упорствующих - не пожалеют и приклада. Ну нету на острове коней, носиться же чуть не сутки вдоль берега на своих ногах и потом еще сражаться... Возраст уже, знаете ли, не тот. Не двадцать лет и, к сожалению, даже не тридцать.

Солнце клонилось к закату, когда я, наконец, разметил, где копать или долбить каменистый грунт, распределил уроки работникам и приказал оных накормить перед тяжкой страдою. Сделать до рассвета надлежало многое. К счастью, ночь обещала быть ясной - и лунной. В это же самое время с востока донесся первый, приглушенный расстоянием, пушечный выстрел. Турки, явно не торопившиеся сегодня, вошли в пределы досягаемости моей артиллерии, и батарея на Тонком мысу первой приветствовала незваных гостей. Вот хлопчатным семечком вспух еще один клуб порохового дыма и только секунд через пятнадцать донесся ослабленный звук; ядро с такой дистанции даже в зрительную трубу не получалось увидеть.

- А ну, за работу! Коли лениться станете - снова на галерах у турок окажетесь! Там и отдохнете.