Жизнь и любовь (сборник)

Дав корм лошади, он забрал котомку из сыромятной кожи и скоро скрылся в снежной завесе.

Закутанным, в тулуп, укрытым снегом, путникам было тепло и беспечно. Девушка спросила:

– Тебя, как звать то?

– Вадим, я Белобородов, может, слыхала?

– Не а, не слыхала. А как ты думаеш, когда он придёт?

– Да кто его знает, может и вовсе не появится, может заблудиться.

В тишине и тепле, прижавшись, друг к другу юные создания уснули. Первым, от холода проснулся Вадим, потеребив девушку, спросил:

– Тебе не холодно?

Очнувшись ото сна, она не сразу поняла, где находится и, что происходит, сообразив, в чём дело, ответила:

– Что-то и заправда стало холодно.

Снег перестал укутывать всё вокруг своим покрывалом. На землю теперь опустился тридцати градусный мороз.

Вадим обратился к девушке:

– Ты не сказала, как твоё имя.

– Я то? Света меня звать-то.

– Нужно выбираться на белый свет, а то замёрзнем, теперь только движение спасёт нас, давай вставай.

Но это оказалось не так то, просто сделать, сверху лежал толстый слой снега, когда они выбрались наружу, то увидели нерадостную картину. Стояла спокойная морозная вечерняя пора, луна скупо посылала свой свет сквозь марево неба. Сколько охватывал взор, вокруг простиралась снежная равнина, слева угадывался вдалеке тёмной полосой лес. Лошадь, укрытая покрывалом снега, мирно спала стоя. Мороз принялся за своё коварное дело, жалил щёки и лоб, они от снега были мокрыми, Света достала из своей котомки головной платок, которым оба протёрли досуха лица. Ощущение мороза стало терпимее.

Вадим рассупонил хомут и снял дугу. Освободив через сидельник, оглобли упали в снег. Так лошади будет легче, решил он.

– Значит так, Света, вещей берём, как можно меньше. Тулуп придётся взять. По моим подсчётам, учитывая время в пути, где-то недалеко находится, небольшая деревня Улунтук. Это куда мне и нужно, я там, у друга осенью оставил ружьё и снаряжение. Сейчас тихая морозная ночь и мы можем услышать звуки деревни, за несколько километров. Так же можно увидеть дым из труб, он столбами поднимается высоко в небо. Так что пошли. И они тронулись в неизвестность.

– Мне страшно, мы наверно замёрзнем – дрожащим голосом произнесла Света.

Мороз действительно крепчал, забирался под одежду. Несмотря на овчинные рукавицы, руки коченели, начинали мёрзнуть и ноги. Идти было очень трудно, глубокий снег норовил попасть в валенки. Спасало то, что он был свежим и легко рассекался валенками при ходьбе. Вскоре стало идти легче, они вышли на санную дорогу. Твёрдая наезженная колея давала возможность идти более уверено и быстрее. Через короткое время ходьбы путники согрелись и теперь, их настроение улучшилось. Появилась уверенность.

Вадим волоком тащил тулуп, в результате дополнительная нагрузка вынуждала его организм вырабатывать больше тепла. И когда Света пожаловалась, что не может согреть руки, они остановились.

Вадим оглянулся и увидел лошадь, она шла следом за ними. Лошадь прошла мимо них и остановилась.

Вывернув рукавички Светланы мехом наружу, Вадим засунул их себе за пазуху, а руки они засунули друг другу в рукава и когда руки Светы согрелись, Вадим достал её рукавички вывернул их снова мехом внутрь, одел ей на руки.

Как только они тронулись, лошадь пошла впереди. Как бы прокладывая дорогу.

Теперь они шли не так быстро. Берегли силы.

Вадим достал из заплечного мешка несколько, магазинных, сухарей дал, Свете и они стали, не спеша, их грызть. Подкрепившись, идти стало веселее. Но сил становилось всё меньше. Света остановилась, чтоб перевести дух.

В стороне увидела силуэт похожий на дом, она закричала:

– Вадим! Дом, вон дом!

Вадим остановился, посмотрел, куда показывала рукой Светлана, и сразу понял, это не дом, это огромный стог сена. «Это наше спасение» – подумал он. Свете же сказала:

– Ну вот, а ты боялась, теперь нас пустят на ночлег.

Лошадка, как будто поняла их, свернула в сторону стога.

Проваливаясь по колено в снегу, они направились к стогу, когда Света поняла, что это, она разочарованно произнесла:

– Зачем ты меня обманываешь, теперь обратно вылезать надоть.

Вадим махнул рукой:

– Пойдём, пойдём, увидишь, что я не обманывал.

Преодолев метров триста снежного сопротивления, подошли к огромному стогу сена с его торца.

На бровях, и ресницах, на шапках вокруг лиц, большими хлопьями лежала изморозь, обоим было жарко, мороз не чувствовался. Сложив принесённое у края стога, присели на тулуп.

– Минут пять на отдых, – сказал Вадим.

Вскоре принялись за нелёгкую и изнурительную работу, нужно проделать в сене лаз, а там, в глубине устроить просторное место для ночлега.

Сено в стоге уложено плотно, что бы проделать лаз нужно голыми руками, всовывая пальцы в промёрзшую со снегом массу сена ухватить клок его, побольше и, выдрав, отбросить и снова продолжать это мучительное занятие, пока не будет достигнута цель, укрытие, где можно будет переночевать в тепле. От сена со снегом руки моментально становятся мокрыми, а мороз, не теряя времени, промораживает пальцы до нестерпимой боли, приходится, выдрав два-три клока сена прятать руки себе в шубу под мышки, согревать их.