Жизнь космического корабля

Белое. С легким розоватым отливом. Расшитое белым бисером и мелкими розоватыми бриллиантами, подчеркивающими оттенок. Можно бы и в голубых тонах, но тогда белая кожа Авроры начинала казаться болезненно бледной. А сейчас — перламутровой.

Длинное, в пол.

Как Аврора ни была равнодушна к нарядам, но тут даже она признавала — шедевр.

Узоры напоминали ей изморозь на стекле. А платье спадало изящными складками, открывало плечи, подхватывало грудь — и обрисовывало тонкую талию.

Тяжелые складки падали вниз, скрывая ноги. Но при движении так откровенно скользили по телу, что становилось ясно — тут все идеально.

Сверху — легкий жакет. Болеро. Из тонкой прозрачной ткани. Если что — можно снять.

Аврора только покачала головой. Вот что значит — творение мастера.

Ей удобно двигаться, она может и бежать и драться, но и внешний вид на уровне.

Белье тоже соответствовало. Трусики, чулки, украшенные бисером и камнями, в тон, белые…

Корсет под платье полагался, но с такой фигурой, как у Авроры… мастер завернул его, но советовал не надевать. Незачем.

И туфли.

Произведение искусства из шелка, камней, бисера и стеклопластика, пошедшего на подошву и каблучок-шпильку. Аврора не возражала. Туфли были удобными. Сбросить легко. А если что — можно и метнуть. У хорошей обуви оказался отличный баланс. Шпилька же при удаче могла и вонзиться.

А удача… Аврора умела метать любые предметы.

Из зеркала на девушку равнодушно смотрела принцесса. Ледяная и холодная. Белые волосы падали плащом, скрывая платье. Но стоило ей пошевелиться — и отражение — оживало. Переливались блестки, сияли глаза, улыбались губы… и въехавший в комнату Карлайл Видрасё в восхищении застыл на пороге.

— Дина за такую внешность руку бы отдала.

Аврора развернулась.

— Я соответствую образу вашей внучки?

— Более чем! А вот это… примерь?

Аврора равнодушно посмотрела на коробку.

— Что это?

— Парюра.

— то есть?

— Набор украшений, выполненный в едином стиле.

Аврора пожала плечами. Но коробку открыла и стала послушно навешивать на себя платину с белыми ралойями — безумно дорогими камнями с Деметры-3.

Браслеты, пара колец, колье и диадема, увенчавшая светлые пряди. Серьги Аврора даже доставать не стала.

Карлайл смотрел с восхищением.

— Ты удивительно красива.

— Будь я чуть попроще — было бы легче.

Голос Авроры был грустным.

— Возможно. Идем?

— Кто встречает гостей?

— Я, ты, Интаро.

Аврора чуть покривилась, но Карлайл покачал головой.

— Потом вы будете порознь весь вечер. Да и встреча гостей — дело такое… он не будет тебе докучать.

— Вы об этом позаботились?

— Разумеется.

Аврора наградила деда благодарной улыбкой — и положила руку на спинку инвалидного кресла.

— Идемте.

***

Это была королева.

Прекрасная, снежно-звездная, словно сотканная из лунного света и лепестков белых роз. Когда-то Интаро даже пытался писать стихи. И сейчас ему захотелось начать все заново.

На белом лице сияли загадочным светом черные глаза.

Она была прекрасна.

Неотразима.

Безразлична к заботам окружающего мира.

Богиня спустилась с небес, посмотреть, что происходит на земле. А вот что рядом с ней делает… Видрасё?!

— Аврора?

Карлайл ответил ему довольной ухмылкой.

И только тогда до Интаро дошло, что это — ЕГО ЖЕНА… с ума сойти…

Вот та самая девчонка в драном комбинезоне, вечно в пятнах, с небрежно заплетенной косой, которая к вечеру становится похожа на веревку — и эта юная богиня — одно целое.

— Быть не может.

На тонкой руке блеснули ралойи. Интаро только головой покачал. Аврора не знала, сколько стоят камни. А того, что было на ней надето, хватило бы на скромный особняк в шесть этажей на Земле Изначальной.

— Тебя что-то удивляет?

Аврора подумала, что надо бы сделать голо — и послать Рону. Раз уж даже Висен так реагирует… сама она была безразлична к внешнему виду, но вдруг?

Почему бы не сделать приятное любимому мужчине? В обычной жизни она не сттанет так наряжаться даже за очень большие деньги.

Разве что Рон очень убедительно попросит.

И пообещает потом это лично снять.

— Мы встречаем гостей втроем, — Карлайла было не сбить такими мелочами. Особенно сейчас, когда он притерпелся к поведению внучки.

— где?

Сенатор кивком указал на двери. Там было специально устроено небольшое возвышение. Гости поднимались, на возвышении их встречали хозяева, раскланивались — и по трем ступенькам гости спускались в зал.

— Туда. Интаро, поможешь?

Адмирал послушно взялся за ручки кресла. Аврора молча прошла к возвышению. Заняла позицию чуть в стороне. Надменно улыбнулась.

Королева.

Красивая, гордая, надменная…

Интаро подумал, что из нее вышла бы прекрасная леди Висен. Но… она сама этого не хочет. Увы…

Так что придется ломать и жестко.

— господин Катинидес с супругой и дочерью! — провозгласил дворецкий.

— Аврора, подойди чуть поближе, — попросил Карлайл.

Спектакль начинался.

***

За следующие три часа Аврора озверела. И другого слова было не подобрать.

Ей восхищались.

Говорили комплименты.

Целовали ручки.