Жизнь космического корабля

Длинный список принадлежащего, земли, счета, акции, Интаро слушает, как песню… перебьется. Точно перебьется.

… в случае несовершеннолетия оных деньгами будет распоряжаться комиссия…

И имена… теперь это неважно. Совсем неважно. Интаро выглядит, как обожравшийся сметаны кот.

… моему зятю, Интаро Висену, я оставляю ровно один галакт с пожеланием помнить старую поговорку: 'повадился кувшин по воду ходить, там ему и голову сложить'.

Аврора невольно рассмеялась. Интаро выглядел, как пыльным мешком из-за угла прибитый. Нотариус покосился неодобрительно и она успокоилась. Хотя это было сложно.

Карлайл, гад такой!

Так и поверишь, что родственники!

****

Интаро кипел от гнева, но внешне ничего не показывал.

Сука, сволочь, гадина!!!

Нет, это же надо!

Один галакт и издевательское пожелание.

Чтоб ты сдох!

Хотя ты и так сдох, с…а!

Ну, ничего, мы с твоей внучкой сегодня за все посчитаемся… этой же ночью!

***

Аврора не подозревала о кровожадных планах Интаро.

Она просто провожала гостей с поминок — и думала, что девять дней им обломятся. Инферы предусмотрительно обходили ее стороной. После того, как президент лично посочувствовал бедной девушке, которой: 'даже в такую страшную минуту у инферлистов не хватает такта не трогать вас…' она могла бы не то, что в унитазе инфера искупать, а даже спустить через канализацию — и на это закрыли бы глаза. Так что… от греха.

Интаро тоже пока ее не трогал. Ждал момента.

И момент настал, когда ушел последний соболезнующий. Увезли напившихся. Исчезли слуги. Отправился спать дворецкий.

Аврора без сил сидела в кресле в гостиной.

И тут Интаро и возник за ее спиной.

— Как ты себя чувствуешь.

— Омерзительно.

Сил не оставалось даже на раздражение. Болели ноги в неудобных туфлях. Болела голова. Болело все тело… Аврора чувствовала себя, как сплошной сгусток боли.

И мечтала только добраться до кровати.

— Выпей. И пошли спать.

Интаро протянул ей чашку.

— Это что?

Аврора отлично помнила о своей реакции на алкоголь. Сейчас, поди, и не откачают.

— Тархи с медом. Натуральным, с Земли… спорим, ты такого еще не пробовала?

Звучало соблазнительно.

Горячая чашка согрела ладони. Аврора благодарно прикрыла глаза.

— Неужели ты можешь быть человеком?

— А так я кто? — искренне обиделся Интаро.

— Шантажист.

Аврора пригубила напиток.

Сладко. И пахнет незнакомо. Сладким. Но приятно. Вкусно.

— Карлайл знал о нашем уговоре?

— Он же не дурак. Сразу заметил. А когда спросил — я не стала отпираться.

Еще глоток. И еще…

— а ведь это — нарушение договора. Ты включила в него свою мать, но не Видрасё.

— И что?

В голове у Авроры внезапно зашумело.

— А то! Если ты нарушила договор — я могу сделать то же самое!

— Да неужели? И как?

Аврора подняла глаза на Интаро. И встретила наглый спокойный взгляд. Он ухмылялся.

— а так. Знаешль, что было у тебя в стакане?

Аврора разжала пальцы. Чашка покатилась, заливая черное платье.

Хотела встать, но тело сделалось странно непослушным. Зато разум был холоден и спокоен.

— Наркотик?

— Угадала. Киртан, слышала о таком?

— Да.

Аврора и правда о нем слышала. Это был не наркотик в полном смысле слова. Киртан просто превращал человека в безвольную куклу. Более того, сексуально озабоченную куклу. Изнутри уже поднималось знакомое желание. В ближайшие несколько часов она будет абсолютно безвольна. Будет выполнять, что ей прикажут. Хоть под взвод солдат ляжет. А прикажет Интаро…

— Я же сдохнуть могу! Тварь!

— не можешь, — осклабился Интаро. — Я проверил на совместимость. Ты будешь реагировать, как все.

Аврора в отчаянии закрыла глаза.

Даже это — нет.

— Гнида.

— Закрой рот. И не смей больше со мной разговаривать.

Аврора изобретательно послала его семиэтажным. И замолчала. А о чем тут говорить. Убеждать отказаться от своего плана? Обещать деньги?

Ага, поймал тигр антилопу, а та ему и говорит человеческим голосом: 'не кушай меня, травка вкуснее…' Смеяться после слова 'травка'?

Интаро хотел свести с ней счеты — и он добился своего. Но как же она не поняла сразу, как могла довериться подлецу?!

Аврора знала, что с ней будет — и не питала иллюзий по этому поводу.

Интаро тяжело дышал рядом. Аврора чувствовала его запах. Дорогой одеколон, лосьон, что-то неуловимое — личный запах. Мерзко. Тошно.

Но не вырвет. Нет, не та степень омерзения.

Аврора вообще никогда не страдала нервными расстройствами. И сейчас думала, что — зря. Но было поздно. Слишком поздно.

— Подними левую руку до половины.

Аврора выругалась про себя. Но руку подняла. Ибо — не могла собой владеть. Уже не могла. Единственное, что позволял наркотик — выполнять приказы дословно. И надеяться, что хотя бы это…

— отправляйся в спальню. Свою.

Интаро, кажется, тоже это понял. И последовал за ней…

***

О том, что происходило дальше, Аврора старалась не вспоминать.

Сознание боевой машины было рассчитано и не на такие стрессы. Но противно же! Мерзко! Гадко!

И упасть в обморок не удавалось.

Аврора послушно выполняла все, что приказывал Интаро. Поворачивалась, прогибалась, терпела боль и думала о мести. Если бы Висен хоть раз посмотрел ей в глаза — он бы точно ужаснулся. Говорить он ей запретил.