Жизнь мальчишки. Том 1

— Ничего, спасибо, остальное, по-моему, в полном порядке. Мистер Лайтфут кивнул, но я был уверен, что его взгляд ищет тайные неполадки, как нос легавой ищет дичь, сидящую в высокой траве. Сдвинувшись с места, он проделал по кухне несколько небольших кругов, то легонько прикасаясь рукой к холодильнику, то трогая четырехконфорочную плиту и смеситель в раковине, словно своими чуткими пальцами определял самочувствие техники. Мы с мамой озадаченно переглянулись — действия мистера Лайтфута становились все более и более загадочными.

— Холодильник, похоже, стучит, — заметил он. — Хотите, взгляну?

— Нет, не стоит беспокоиться, — ответила ему мама. — Мистер Лайтфут, как вы себя чувствуете?

— Хорошо, миз Мэкинсон, просто хорошо. Он открыл дверцу буфета и тщательно прислушался к тому, как легко поскрипывают петли, достал из пояса отвертку и подтянул винтики в петлях буфета, и в правой дверце, и в левой. Мама снова откашлялась, на этот раз гораздо более нервно, и проговорила:

— Э-э-э.., мистер Лайтфут, сколько я должна вам за тостер?

— Все уже… — начал свой ответ Лайтфут. После этого были проверены остальные петли в буфете, потом наступил черед маминого миксера “Мистер Блэндер”, который стоял на рабочем столе, но, к несчастью для мистера Лайтфута, все оказалось в полном порядке. — ..уже оплачено, — закончил он.

— Оплачено? Но.., я не понимаю. Мама уже доставала из буфета фарфоровую сахарницу, полную долларовых бумажек и мелочи.

— Да, мэм. Все уже оплачено.

— Но я вам еще не давала никаких денег. Пальцы мистера Лайтфута погрузились в другой карман комбинезона, и оттуда появился небольшой белый конверт. Мистер Лайтфут молча передал его маме, и я заметил, что на лицевой стороне конверта голубыми чернилами написана наша фамилия: Семье Мэкинсонов. С другой стороны конверт был запечатан белым воском.

— Что ж, — вздохнул мистер Лайтфут, — думаю, что я закончил.., на сегодня. Он поднял с пола свой чемоданчик с инструментами.

— На сегодня? — потрясение переспросила мама.

— Да, мэм. Вы же понимаете. Мистер Лайтфут принялся рассматривать выключатели и розетки, словно пытаясь проникнуть в глубину их электрической сущности.

— По телефону, — добавил он. — Если что-то сломается. Он улыбнулся маме, а потом мне.

— Сразу же и звоните. Мы проводили мистера Лайтфута до машины и долго смотрели вслед, пока автомобиль не скрылся за углом. Мистер Лайтфут помахал нам рукой и уехал на своем дребезжавшем пикапе под аккомпанемент раскачивавшихся в кузове на крючках инструментов и приспособлений, которые приводили собак в неистовство.

— Том мне ни за что не поверит, — сказала мама, обращаясь в основном к самой себе. Потом поднесла к глазам белый конверт, открыла его, достала оттуда письмо, развернула его и прочитала.

— Вот так так, — проговорила она. — Хочешь послушать?

— Да, мэм. И она прочитала мне письмо:

— “Имею честь просить Вас почтить визитом мой дом в семь часов вечера в пятницу. Прошу Вас взять с собой сына”. И самое интересное: знаешь, от кого письмо? Мама протянула мне письмо, и я увидел подпись. Леди. Когда папа вернулся домой, мама рассказала ему о визите мистера Лайтфута и письме Леди, наверное, раньше, чем он успел снять свою фуражку молочника.

— Что ей нужно от нас, как ты думаешь? — спросил маму отец.

— Не знаю, но сдается мне, что она решила оплатить услуги мистера Лайтфута, чтобы он стал нашим персональным монтером. Отец снова перечитал письмо Леди.

— У нее отличный почерк, — заметил он, — для такой-то пожилой женщины. Я всегда считал, что у старух почерк становится корявым. Он прикусил нижнюю губу. Я понял, что настроение у него портится.

— Знаете, я никогда не видел Леди вблизи. Я, конечно, видел ее на улице, но… Он покачал головой:

— Нет. Не думаю, что я приму ее приглашение.

— Но, Том, — нетерпеливо проговорила мама. — Леди сама просит, чтобы мы к ней пришли. В ее дом!

— Для меня это не важно, — ответил отец. — Я не пойду к ней, и все тут.

— Но почему, Том? Можешь ты мне объяснить?

— В пятницу вечером “Филадельфия” играет с “Пиратом”, будет радиотрансляция, — ответил отец, опускаясь в свое удобное кресло. — По-моему, это достаточно веская причина.

— Мне так не кажется, — холодно отозвалась мама. Этот эпизод стал одним из свидетельств того, что я не до конца знал своих родителей. До тех пор я был уверен, что мои мама и папа ладят лучше девяноста девяти процентов семей нашего городка, но, как оказалось, и они не всегда находят общий язык. Как нет ни одного идеального человека, так и брак двух несовершенных людей не может длиться всю жизнь тихо и мирно. Бывало, я слышал, как отец раздраженно кричит на маму из-за потерянного носка, тогда как истинная причина его раздражения крылась в том, что днем ему отказали в прибавке к жалованью. Я с удивлением слушал, как моя всегда такая миролюбивая мама устраивает разнос из-за грязи на ковре, а на самом деле вся беда была в том, что она повздорила с соседкой. И на этот раз в путанице крайностей благонравия и природной ярости, известной нам под названием “жизнь”, между мамой и отцом зарождалось новое противоречие.