Жизнь Микеланджело

Но расположение папы длилось недолго. Характер у Юлия II был такой же неуравновешенный, как и у Микеланджело. Он мгновенно зажигался какой-нибудь идеей, но потом что-нибудь новое увлекало его, и он так же быстро охладевал. Другой план показался теперь Юлию II более подходящим для увековечения его славы: он решил перестроить собор св. Петра. На эту мысль папу натолкнули враги Микеланджело. Они были многочисленны и влиятельны. Во главе их стоял человек не менее гениальный в своей области, чем Микеланджело и обладавший сверх того огромной волей, – Браманте из Урбино, папский архитектор и друг Рафаэля. Трудно было ожидать, что два великих умбрийца, умевших все подчинять власти разума, и необузданный гений Микеланджело поймут друг друга. Но если они и решили вступить с ним в борьбу,[82] то несомненно Микеланджело сам дал им к этому повод. Он имел неосторожность не слишком лестно отзываться о Браманте и, обоснованно или нет, обвинял его в хищениях.[83] Браманте задумал его погубить.

Он лишил Микеланджело расположения папы. Папа был суеверен, и Браманте этим воспользовался: он напомнил ему, что, по народному поверью, готовить себе при жизни гроб – дурная примета. Поддавшись внушениям Браманте, папа охладел к работе его соперника Микеланджело. Тогда Браманте предложил ему свой собственный план, и в январе 1506 г. Юлий II принял решение перестроить собор св. Петра. Сооружение гробницы забросили. Микеланджело был не только унижен, но и немало на этом пострадал, ибо на расходы для постройки брал деньги в долг.[84] Он ходил жаловаться к папе, но Юлий II не принял его; когда же Микеланджело проявил некоторую настойчивость, тот приказал своему конюшему прогнать скульптора из Ватикана.

Присутствовавший при этом епископ из Лукки спросил конюшего:

– Разве вы не знаете Микеланджело?

Тогда конюший, обратившись к Микеланджело, сказал:

– Простите меня, синьор, но я получил приказание и должен его выполнить.

Микеланджело вернулся к себе и написал папе:

«Святой отец!

Сегодня утром, по приказу Вашего святейшества, меня прогнали из дворца. Отныне, если я Вам понадоблюсь, можете искать меня где угодно, только не в Риме».

Он отослал письмо, вызвал живших у него в доме купца и каменотеса и сказал им:

«Найдите какого-нибудь еврея, продайте все, что у меня здесь есть, и приезжайте во Флоренцию».

Затем сел на коня и уехал.[85]

Получив такое письмо, папа послал вдогонку Микеланджело пять верховых, которые настигли его около одиннадцати вечера в Поджибонси и вручили приказ его святейшества:

«По получении сего, под страхом нашей немилости, немедленно возвращайся в Рим».

Микеланджело ответил, что вернется, когда папа выполнит свои обязательства. Иначе Юлий II больше его не увидит.[86]

Он обратился к папе со следующим сонетом:[87]

Владыка, справедливо гласит поговорка: «Кто может, тот не хочет». Ты поверил басням и сплетням и вознаградил наветчика. Я же, твой верный, старый слуга, был и остался к тебе привязан, словно луч к солнцу; а тебя не огорчает, что я понапрасну трачу время. Чем больше я тружусь, тем меньше ты меня любишь. Я надеялся возвеличиться твоим величием, думал, что единственными судьями мне будут непогрешимые чаши весов и могучий меч твой, а не лживая молва. Но, видно, небо смеется над добродетелью, посылая ее на землю и заставляя ждать плодов от высохшего дерева.

[88]

Унижение, которому подверг художника Юлий II было не единственной причиной, побудившей Микеланджело бежать из Рима. В письме к Джулиано да Сан-Галло, он дает понять, что Браманте замыслил убить его.[89]

С отъездом соперника Браманте остался хозяином положения. На следующий же день после бегства Микеланджело был заложен первый камень собора св. Петра.[90] Но злопамятный Браманте перенес свою ненависть и на творение Микеланджело и сделал все, чтобы оно не родилось на свет. По его наущению, чернь растащила мрамор, заготовленный для гробницы Юлию II на площади св. Петра.[91]