Жизнь после утраты. Психология горевания

Прежде всего я обратил внимание на то, что Рандолф живет вместе с Тедом и его семьей. В середине сессии Тед, однако, упомянул, что Рандолф был убит несколько лет назад во время охоты. Предположение, что Тед жил вместе с Рандолфом, было до известной степени правильным, так как Тед чувствовал, что в его душе «поселилась голова Рандолфа». Когда Рандолф доводил его до «белого каления», Тед представлял пулю у него во лбу, бессознательно пытаясь повторно проиграть его смерть. Но Тед не мог успешно «избавиться» от своего умершего брата. Я не знаю, как сложилась жизнь Теда, потому что я никогда больше его не видел.

Горе моей пациентки Филлис породило интроект, подобный тому, который существовал у Теда. Спустя некоторое время она воплотила драму в жизнь. Таким образом ее случай иллюстрирует концепцию интроектов и связующих объектов.

Филлис

Филлис было немногим более двадцати лет, когда умерла ее младшая, умственно отсталая сестра Кара. С подросткового возраста Кара находилась в больнице, дома она бывала только в выходные. В один из таких визитов домой Кара поскользнулась на ступеньке, сломала шею и тут же умерла. В тот вечер, когда произошла трагедия, Филлис была на своем первом свидании. Она печалилась о случившемся, но позже у нее возникло чувство вины, вызванное раздражением из-за того, что смерть сестры могла испортить ее начавшийся роман. Филлис обнаружила, что во время похорон ее мысли были заняты новым другом. Между церковными отпеваниями она подсчитывала, как скоро она сможет снова ходить на танцы и при этом не выглядеть бессердечной.

Спустя недели после похорон сестры Филлис переполнили противоречивые воспоминания. Она вспоминала, как, будучи ребенком, фантазировала о том, что вылечит Кару, как болезнь сестры портила ее веселье. Она сожалела о том, что согласилась с решением родителей отдать Кару в больницу. Однако постепенно Филлис почувствовала, что привыкла к смерти сестры. В конце концов, сказала она себе, помещение Кары в больницу было наилучшим решением для нее.

Через несколько месяцев Филлис со своей подругой ехала на машине по сельской местности. Внезапно на дорогу выбежала лошадь, и машина сбила ее. Животное с силой подбросило в воздух. Молодые женщины с ужасом наблюдали, как лошадь ударилась об асфальт и сломала шею. Пока подруга ходила вызывать полицию, Филлис смотрела на животное, бившееся в агонии. Филис ощущала беспомощность и мучилась чувством, что судьба с таким гротеском инсценировала перед ней смерть сестры. Филлис заметила несколько камней на обочине и стала размышлять, что ей следует быть «такой же крепкой, как эти камни», чтобы не сломаться, увидев такую сцену. После того, как лошадь издала последний вздох, Филлис подняла один из плоских камней, подержала его в руке некоторое время, а затем опустила в карман. Приехав домой, она положила камень в ящичек туалетного столика, стоявшего около ее кровати.

В течение нескольких последующих лет у Филлис было ощущение, что Кара «рядом». Это чувство было особенно сильным по выходным, когда Кара обычно возвращалась домой. Филлис выискивала признаки присутствия сестры, но вместе с тем от мысли, что она действительно может найти Кару, цепенела. Однажды Филлис услышала глухой стук за окном своей комнаты. Филлис была уверена, что это Кара упала с дерева, хотя и понимала, что такое невозможно.

Спустя время Филис стала ощущать, что где-то внутри себя она носит Кару в миниатюре, Кару, лежавшую у основания лестницы. Филлис нередко ловила себя на побуждении толкнуть Кару ногой, чтобы разбудить ее, хотя иногда эти толчки оказывались сильными ударами, и она чувствовала вину. Часто Филлис могла очень точно сказать, что именно заставляло ее ощущать присутствие Кары. Например, однажды, когда Филлис использовала сексуальный термин «нежничание» (necking),

она мгновенно вспомнила о сломанной шее (neck) сестры. Филлис думала, что она в норме, если не считать «присутствия» Кары. Филлис говорила о Каре в настоящем времени и до того, как увиделась со мной, в течение года посещала группу. В которой делались попытки войти в контакт с умершими. Стоит заметить, что Филлис была типичным примером вечноскорбящей: она не чувствовала особой вины по поводу своих отношений с сестрой и не демонстрировала низкой самооценки, не занималась самобичеванием как погруженный в депрессию скорбящий. Если бы она горевала полгода-год, я бы не нашел ее симптомы необычными.

Однако Филлис стала искать у меня помощи, когда поняла, как много энергии она тратит на умершего человека. А ведь она хотела преуспеть в жизни.