Жизнь после жизни

— Сейчас, сейчас. — Она принялась листать толстую тетрадь с разлинованными страницами. — Вот двадцать второе, смотрим раньше, двадцать первое, двадцатое, девятнадцатое… Вот, восемнадцатое сентября, четырнадцать тридцать.

— Спасибо! — радостно подпрыгнула Настя.

Теперь все сложилось в более или менее последовательную картину, но нужно было внести ясность, а с этим могла помочь только Надежда Андреевна Ушакова, которая уже давно ушла на работу в свой продовольственный магазин. И тут есть два варианта: поехать к Полине, спросить, где работает тетя Надя, и заявиться к Ушаковой или спокойно подождать до вечера, когда Надежда Андреевна вернется. Нет, ждать нет никаких сил, Настя уже сделала стойку, как почуявший добычу охотничий пес. Она кляла себя последними словами за то, что не догадалась выяснить номер домашнего телефона Ушаковой. Сейчас позвонила бы и спросила у Полины, и никуда ехать не пришлось бы. Впрочем, есть еще Илья Вторушин…

— Магазин «Томинка» на улице Красина, — тут же сообщил Илья, посмотрев записи. — Найдете?

— Найду, у меня водитель толковый.

— Но вам хоть что-то удалось узнать? — поинтересовался он. — Или я зря колотился, чтобы найти вашу девочку?

— Удалось, и очень немало. Я вам потом позвоню, ладно?

Магазин «Томинка» оказался большим и совершенно пустым супермаркетом на окраине Томилина, в противоположном от усадьбы конце города. Из четырех касс три были зачехлены, а единственная кассирша орудовала пилочкой, приводя в порядок ногти. Надежду Ушакову Настя нашла сразу, та тоскливо стояла за прилавком с колбасными изделиями и скучала.

— У вас всегда так мало народу? — спросила Настя, подойдя к ней.

— Нет, что вы, это с восьми до десяти вечера у нас глухое время, все, кто работает до шести, уже вернулись с работы и по дороге купили продукты, вот с шести до половины восьмого у нас не протолкнуться. А следующий заход будет с десяти до одиннадцати вечера, когда работяги из автопарка и сторожа и охранники со всей округи перед ночными сменами начнут продуктами запасаться. А вы какими судьбами здесь? Вроде никаких гостиниц рядом нету. Или вы на квартире живете?

— Я к вам приехала. Мне нужно кое-что у вас спросить.

— Про Аиду, что ли? Так я вроде все рассказала. Или про Полинку?

— Про тех людей, которые хотели ее удочерить. Вы их фамилию знаете?

— Ой, нет, я не помню, — покачала головой Ушакова. — Они говорили, но я забыла, зачем она мне? Женщину звали Аллой, это точно, красивая такая, нарядная, одета дорого, и волосы такие белые, длинные. И муж у нее приятный, солидный, звать… как же его? — она задумалась, потом тряхнула головой: — Романом звать, вот, я вспомнила. Алла и Роман.

— А отчество?

— Да зачем мне их отчество-то? — грустно улыбнулась Надежда Андреевна. — Они на вид моложе меня самой лет на десять. То ли я так плохо выгляжу в свои годы, то ли у богатых старение как-то по-другому проходит. В общем, они для меня совсем молодыми были.

В принципе, этого было достаточно. И не нужна Насте никакая фамилия, и никакое отчество ей не нужно, и без того совершенно очевидно, что речь идет о супругах Ярцевых.

Вот теперь можно с чистой совестью заняться восстановлением всей картины.

Итак, Алла Ярцева, тяжело переживающая утрату дочери Алисы, где-то встречает девочку Полину Солодко и поражается ее сходству с Алисой. Узнав, что Полина — сирота и живет с теткой-опекуншей, Алла решает во что бы то ни стало удочерить ее и таким путем вернуть себе дочь. Опекунша не возражает, ей трудно поднимать троих ребят, и она готова отказаться от опекунства, хотя и привязана к Полине. А вот сама Полина очень даже возражает, она обожает бабушку Аиду и даже помыслить не может о том, чтобы уехать из Томилина. А ведь Алла и ее муж открыто заявляют, что собираются переезжать в другой город, чуть ли не в столицу, да это и понятно. Во-первых, успешный бизнес всегда стремится на более широкие просторы, в восьмидесятитысячном городке ему стало тесно, а во-вторых, очень многие семьи с усыновленными детьми стараются переехать туда, где их никто не знает. Это нормально и совершенно объяснимо.

Так вот, Полина удочеряться не хочет, мысль о разлуке с Аидой Борисовной для нее невыносима. Алла предпринимает определенные усилия, вплоть до того, что готова платить Ушаковой, если та уговорит девочку. Но девочка не соглашается. И тогда Алла пытается поговорить с Аидой, потому что понимает, что слово Аиды может оказаться для Полины куда весомее. Вероятно, в разговоре, состоявшемся 18 сентября, Алла без утайки рассказала Павловой о сходстве Полины с ее покойной дочерью, и именно это повергло Аиду Борисовну в такое негодование. «Вы не понимаете, какие могут быть последствия…» Ведь, кажется, эти слова и слышала Тамара. Ей потом сказали, что речь шла о дозировке назначенного препарата, а на самом деле речь шла о попытке заменить одного ребенка другим. «Вы психотерапевт, вы специалист по человеческим душам, как же вы можете не понимать…» Да, все правильно, все реплики четко ложатся в восстановленную картину.