Жизнь Рембо

Новый ученик нуждался в просвещении. Рембо наставлял его в искусстве жить на малые средства[517]. Он показал ему, где подают самые большие порции gingerbeers (имбирного пива) и французскую лавку, торгующую жареной рыбой с картошкой, где на четыре пенса можно купить тарелку с верхом жареной еды. Он водил его по музеям, мюзик-холлам и в Кристал-Палас (Хрустальный дворец), купол которого Рембо, как полагают, использовал в качестве своеобразного хранилища образов для «Озарений»[518]. Они часами ходили пешком, пока не заблудятся, как Нуво жаловался в письме к Ришпену: «Нет конца этим мостам». Они также путешествовали по первой в мире подземке (хотя по-прежнему в основном надземной), намеком на которую было название и проносящиеся со свистом образы «Метрополитена»: «По асфальтной пустыне бегут в беспорядке с туманами вместе, чьи мерзкие клочья растянулись по небу, которое гнется, пятится, клонится книзу и состоит из черного, мрачного дыма, какого не выдумал бы и Океан, одевшийся в траур, – бегут в беспорядке каски, колеса, барки, крупы коней».

В отличие от Верлена Нуво был холостым, веселым, и им было просто управлять. С другой стороны, он не был богатым.

Вскоре после прибытия[519]

Рембо разговорился с каким-то человеком в пабе, который сказал ему, что картонажная фабрика в Холборне нанимает рабочих. Неправдоподобное имя работодателя – Л. В. А. Драйкап[520], – возможно, свидетельствует о том, что эта история о трудоустройстве Рембо очередной апокриф. Нереальность этого события была, по-видимому, подтверждена в 1956 году, когда в фиктивной демонстрации эрудиции некий критик утверждал, что в Холборне было «очень немного коробочных фабрик»[521].

На самом деле жители Холборна 1870-х годов утопали в бумаге и картоне, Холборн был также центром печатного ремесла. История, следовательно, вполне правдоподобна, и нет никаких оснований для первых биографов придумывать эти детали, так как они не представляют особого интереса для французских читателей. В 1874 году в этом месте было восемь фирм, которые могли бы нанять Рембо и Нуво, – вытащим из шапки хотя бы одно имя: Чарльз Сарпи, «производитель упаковочных коробок», № 160, Хай-Холборн.

Ученик коробочных дел мастера должен был выходить рано поутру, направляясь на восток вдоль Стэмфорд-стрит, мимо табачной лавки, женской школы, кофеен в доме № 53 и унитарианской часовни; затем мимо ряда безоконных, наводненных крысами многоквартирных домов, известных у местного населения как «Дома с привидениями»[522], через новый мост Блэкфрайерс в усыпанный щебнем район, недавно пронзенный Холборнским виадуком.

На фабрике новым работникам выдали кипу картона, ножницы и горшочек с клеем. Идея состояла в том, чтобы превращать картон в шляпные коробки. Они, похоже, застряли там на месяц. К концу апреля они заработали достаточно, чтобы выплатить то, что задолжали производителю за испорченные материалы, и покинули фабрику не богаче, чем прежде.

Работа на фабрике, по крайней мере, пополнила его словарный запас. Многие фразы в его английском лексиконе нельзя найти ни в одном словаре и, очевидно, являются плодами импровизированных разговоров, путаными и наполовину стертыми, как старая магнито фонная запись. Вот какими фразами обогатился лексикон бывшего сторонника Коммуны, сражающегося с тиранией производственной линии:

See if aught be wanting! (Смотрите, чтобы ничего не пропало!)

What a helpless being! (Какое беспомощное существо!)

You will account for that sum… with all speed! (Вы отчитаетесь за эту сумму… и как можно скорее!)

Address yourself to your business at once!

(Сейчас же займись своим делом!)

The mind cannot advert to two things at once. (Ум не может быть занят двумя вещами одновременно.)

Help yourself to anything you like! (Угощайтесь всем, что вам угодно!)

They make themselves at home everywhere. (Они везде чувствуют себя как дома.)

Speak out, I do not take hints! (Говори прямо, я не понимаю эти намеки!)

A huge eater

(Любитель поесть)

You must learn to abstain from these indulgences! (Вы должны научиться воздерживаться от этих возлияний!)

Поскольку ум Рембо был вполне способен заниматься по крайней мере двумя вещами одновременно, он отправился в Британский музей в субботу 4 апреля возобновить свой читательский билет[523]. Нуво и на этот раз последовал за ним. Когда они подписывали реестр, каждый из них дал себе дополнительное новозаветное имя:

Жан Никола Жозеф Артюр Рембо

Мари Бернар Жермен Нуво

Инфернальный супруг вернулся с новой Девой.